Загрузить Потапа в машину оказалось делом настолько трудновыполнимым, что взмокли все трое и Любаша с завистью посматривала, как друзья припали к горлышкам бутылок, жадно глотая холодный, пенистый напиток.
– А где здесь у вас больница? Его же в собачью надо? – мозги у Любочки начисто отказывались работать и она уже начала потихоньку всхлипывать, толи от жалости к себе, толи к собаке.
Оказалось, что поблизости ветеринарной клиники нет. А где она есть, знает только всемогущий навигатор. Ему и доверились. Тем временем легкие снежинки уже закружили веселый хоровод, создавая нулевую видимость. Уткин вещал “поверните направо, поверните налево…”, огни города сменились какими-то просеками.
– Мы точно туда едем? – жалобно спросила Любочка, но в ответ ей раздался дружный храп.
Михалыч с Дмитричем, на стрессе отрубились и теперь, придавленные весом Потапа, храпели на всю машину, заполняя ее парами алкоголя. А еще через километр Лада Калина чихнула и, несколько раз дернувшись, встала. Значок бензобака горел давно, но Любочка начисто про него забыла.
Попробовав докричаться до пассажиров и поняв что это бесполезно, Любочка затормозила и вышла из машины, боязливо оглядываясь. Они явно были где-то за городом – вокруг высились деревья и темнота уже отвоевала у света свое место на земле. Люба отключила навигатор и попыталась дозвониться до службы спасения, отправив им свои навигационные данные. Затем она открыла заднюю дверцу и потрясла одного из друзей за плечо.
– Извините, – трясла она. – Извините…
В этот момент огромная туша Потапа передумала умирать, опрометью выпрыгнула из машины, опрокинув Любашу, и скрылась в редких деревцах. Чем думала в этот момент хрупкая блондинка в легкой шубке и ботиночках на каблуках, когда кинулась вслед за собакой в лес, утопая по колено в снегу – неизвестно. Метель уже сделала свое дело и теперь свеженанесённые сугробы искрились и пушисто манили девственной чистотой. Любочка шла по следу Потапа, изредка выкрикивая его имя, которое слышала от хозяина, но слегка перевирая его.
– Потапыч! – кричала она. – Вернись! Ко мне!
Картина, которая открылась ей через десять минут усиленных поисков, оказалась устрашающей: огромная псина грызла медведя или волка, или еще какого зверя, кровь алыми пятнами украшала белоснежное покрывало снега.
Любочка взвизгнула и… бросилась на помощь собаке.
Именно от истошного визга я и очнулся, а еще от шершавого языка, который обмуслякивал мое лицо. На тот момент, так неожиданно вылетев из беспамятства, мне предстала такая картина: меня раскопал волк и хочет сожрать. Я успел от испуга чуть намочить штаны, но тут моя рука нащупала рукоятку топора, которую я так и не отпустил, когда упал в обморок.
Я еще поборюсь за свою жизнь!
По сценарию я должен был с криком Тарзана выпрыгнуть из сугроба и сразить лютого зверя топором! Но это в кино, а в жизни мои руки одеревенели, ноги отказали, а из горла вырвалось сипло-хриплое бульканье.
Но я не сдавался и поэтому пополз, чувствуя, что я выползаю из дубленки, оставляя ее в зубах озверевшего хищника. С моего рассеченного лба капала кровь, попадая в глаза, растапливая лед на ресницах. Я полз.
Любочка, добежав до Потапа, завизжала еще громче: медведь вдруг вывалился из шкуры и теперь освежеванный полз к ней. Смеркалось с неимоверной скоростью, знаете, ведь как бывает – вот только что еще все было видно и вдруг словно выключателем щелкнули, и только снег отражал далекий свет звезд, давая возможность разглядеть неясные образы.
Я, услышав женский визг, понял, что до этого он мне не причудился и в лесу и правда каким-то образом оказалась девушка, на которую напали дикие звери и на мне теперь святая обязанность ее спасти! Собрав воедино все мои отсутствующие силы, я с рыком сделал попытку встать.
Несколько минут ранее: очнувшись от холода (Любаша выскочила из машины, не захлопнув дверь), друзья-собутыльники обнаружили отсутствие Потапа и “крашеной сучки” и логично умозаключили, что пес умер и дамочка, дабы скрыть следы преступления, заехала в лес, чтобы тут его и похоронить. Каким образом хрупкая Любаша могла утащить восьмидесятикилограммовую тушу пса – друзья в голову не брали. Зато приняли на грудь оставшиеся граммы и кинулись наказывать преступницу. К месту преступления они подбежали в тот самый момент, когда я, пошатываясь, встал.
Любочка истошно закричала: “Медведь!” И зачем-то пнула мне между ног. Михалыч и Дмитрич, которые по-пьяни имели обостренное зрение, разглядели, что девушка сразила ударом каблука человека, а значит медведь это то, что сейчас ворочалось под елкой, урча и дергаясь.
Тем временем Потап закончил с трапезой. А привлекли его, как вы уже догадались, жаренные семечки, которые я щедро сыпанул в карман “на дорожку”. Так вот Потап расправился с частью моего тулупа, выгрызая оттуда желанное лакомство и радостный кинулся к хозяину, увлекая за собой мое одеяние.
Напомню, что для меня это был хищный зверь. Для Михалыча с Дмитричем – медведь, который теперь со всех ног несся к ним. Каким образом успевает в голове все так перебуровиться, что из чертова героя ты вдруг превращаешься в жалкого труса?
А может просто предательский удар по самому сокровенному сделал свое дело? Как бы то ни было, я, по прежнему сжимая топор, кинулся наутек. Дмитрич с Михалычем гарцевали впереди, унося ноги от кровожадной расправы. Так мы и выскочили на дорогу под колеса полиции: два внезапно протрезвевших алкоголика; окровавленный полураздетый, с обмоченными штанами и репутацией – я, сжимающий топор; и Потап, который уже смахнул с себя дубленку и теперь вовсю вилял хвостом. Любочку разыскал и привел полицейский. Потом она сидела на заднем сидении полицейской машины, отогреваясь чаем из термоса.
Подробности этой истории раскрылись в участке, а так как я пострадал больше всех и до слез рассмешил дежурных, то меня, в преддверии праздника, решили отпустить. Я жадно поедал глазами Любочку, с которой у нас могла случиться замечательная пара, поведи я себя немного по-другому… А Любочка вовсю флиртовала с полицейским, с которым я ее потом видел на катке…
P.S. история, рассказанная приятелем и записанная с его слов. Имена сохранены, так как не несут никакой исторической ценности.
Историю выслушала и записала для вас Алиса Атрейдас.