– Антон, я не могу избавиться от чувства, что воспитываю чужого ребенка. И твои слова и слова наших близких не могут быть для меня доказательством моей неправоты. А вот наука может. Когда тест ДНК покажет, что я ошиблась, я успокоюсь. И, возможно, именно это беспокойство мешает мне нормально жить.
– Хорошо, – согласился Антон, – если тебе так проще, то, конечно, давай сделаем. Вызовем специалистов на дом.
Через день к ним в дом пришли врачи, которые взяли анализ у Димы и Оксаны. Антон в этом участвовать не стал, сказав, что если ребенок Оксаны, то и его тоже. В своем отцовстве он не сомневался.
То ли лекарства, выписанные врачами, начали действовать, то ли Оксана успокоилась, понимая, что вскоре все будет известно, но она вдруг начала радоваться малышу. Возможно, конечно, за те пару месяцев, что они были дома, она просто к нему привыкла.
Всю неделю, пока они ждали результатов, Оксана спокойно жила. Она гуляла с Димой, ходила с ним на осмотр к врачам и радовалась, когда те говорили, что он развивается хорошо.
Когда на электронную почту пришли результаты анализов, Оксана не спешила их посмотреть. Она решила дождаться мужа, чтобы он тоже поучаствовал. Умом она понимала, что Димка ее. И если она в этом будет на сто процентов убеждена, то, наверное, все станет замечательно.
– Пришли результаты, – сообщила она, как только Антон зашел домой после работы. У нее на руках был Дима, которые забавно дергал ручкой, словно пытаясь дотянуться до маминого лица.
– Ну, что, убедилась? Успокоилась? – с улыбкой спросил он.
– Я их еще не открыла. Тебя ждала, – ответила женщина.
Антон вымыл руки и взял Димку. Вместе они дошли до ноутбука, и Оксана открыла письмо.
В первую минуту после прочтения они с Антоном ошарашенно смотрели друг на друга.
– Не может быть, – прошептал он, – это какая-то ошибка. Даже моя мама говорила, что он на меня маленького похож.
– Наверное, потому что маленькие дети вообще между собой похожи, – пробормотала она, переводя взгляд на заснувшего на руках у Антона Диму.
Тест ДНК утверждал, что ребенок не ее. Это пугало, но в то же время, в какой-то степени, успокоило Оксану. Значит, она не сходит с ума. Значит, она все это себе не придумала…
Разбирательства были долгие. Пришлось вызывать всех тех, кто в те же дни, что и Оксана, родили мальчиков и делать тесты ДНК. И когда пришли очередные родители с малышом на руках, а Оксана с Антоном как раз были в больнице, женщина уставилась на младенца.
– Это он… – прошептала Оксана. Антон, конечно, хотел сказать, что она не может знать наверняка. Но, памятуя о том, как он не верил жене и даже подшучивал над ней, когда она говорила, что Дима не их, промолчал.
Так и вышло. Этот малыш, которого родители назвали Сережей, оказался ребенком Антона и Оксаны. Что там конкретно произошло, и как можно было перепутать младенцев, им не сказали. Да и кто расскажет? К тому же у роддома начались такие неприятности, что неизвестно, смогут ли они вернуть свою репутацию. Единственное, что они узнали уже от других пострадавших родителей, так это то, что та женщина тоже пережила кесарево сечение, и ее ребенок также лежал в реанимации несколько дней. Она, кстати, даже и не заподозрила, что почти три месяца воспитывала не своего малыша.
Было сложно. И тем родителям, и Антону с Оксаной. Они уже привыкли к детям, и менять их, казалось, каким-то кощунством. Но так было правильно, да и хорошо, что это выяснилось, когда малыши ничего не запомнят. Да и не узнают, наверное.
Имя решили не менять. Конечно, порой, то Оксана, то Антон называли Сережу Димой, но со временем привыкли к тому имени, что дали ему другие родители. Поначалу с той семьей поддерживали отношения, все же мамы чужих детей знали их лучше. Но потом общение сошло на нет, так как всем было непросто.
Оксана и Антон не стали судиться. Они прошли уже такой сложный путь, что просто хотели быть счастливыми. И после того, как все пришло в норму, Оксана, как-то лежа в постели вместе с Сережкой, вдруг поняла, что может отдать за него жизнь. Наконец-то, материнское чувство посетило ее. Да и материнское сердце не подвело.