…

— Привет, Андрей, — ответил Георгий, — спасибо, хорошо. Лечусь.

— Я слышал, что с тобой случилось, — сказал Андрей, — мне очень жаль.

Они немного помолчали.

— Слушай, Гоша, — сказал Андрей, — я тут подумал… Может, тебе после выписки пойти ко мне работать?

— Работать? — удивился Георгий, — кем?

— У меня небольшая фирма, занимаемся строительством, — пояснил Андрей, — нужен толковый инженер. Ты же у нас всегда хорошо разбирался в технике.

— Я… Я не знаю, Андрей, — сказал Георгий, — я же долго не работал. И потом… У меня же диагноз…

— Да брось ты, Гоша! — отмахнулся Андрей, — главное, чтобы руки росли откуда надо. А диагнозы… Кого они сейчас волнуют?

— Я подумаю, — ответил Георгий.

— Думай, думай, — сказал Андрей, — я буду ждать твоего решения.

***

После выписки Георгия из больницы, жизнь, казалось, начала налаживаться, но внутри Нины зрело недовольство. Она видела, как старается Георгий, как он борется со своей болезнью, но обида на свекровь, Антонину Геннадьевну, никак не отпускала. Как—то, когда Георгий был на работе, Нина набралась смелости и позвонила Антонине Геннадьевне.

— Здравствуйте, Антонина Геннадьевна, — сказала Нина.

— Здравствуй, Ниночка, — ответила свекровь, — как вы там? Как Гоша?

— Георгий старается, — ответила Нина уклончиво. — Но я звоню вам по другому поводу.

— Что—то случилось? — забеспокоилась Антонина Геннадьевна.

— Случилось, — твердо ответила Нина, — почему вы мне раньше не сказали о болезни Георгия?

В трубке повисла тишина.

— О какой болезни ты говоришь, Ниночка? — наконец спросила Антонина Геннадьевна.

— О шизофрении с бредом ревности! — выпалила Нина, — вы что, не знали?

— Знала, — тихо ответила Антонина Геннадьевна.

— И молчали?! — возмутилась Нина, — как вы могли? У нас же двое детей! Вы хоть понимаете, что эта гадость по мужской линии передается?! Почему он на учете не состоит? Почему вы его не лечили?

— Ниночка, я не хотела тебя пугать, — попыталась оправдаться Антонина Геннадьевна, — врачи сказали, что это не обязательно. Что все зависит от многих факторов. Он же ведь нормальный, если дело не касается любовных взаимоотношений. Ты же знаешь прекрасно, что муж у тебя ревнивый. Ты зачем его провоцируешь? Ты же замужняя женщина, ты должна вести себя прилично!

— А если бы я знала раньше, я бы подумала! — закричала Нина, — я бы подумала, стоит ли мне вообще связывать свою жизнь с Георгием!

— Не говори так, Ниночка, — взмолилась Антонина Геннадьевна, — я знаю, что Гоша тебя любит. И ты его любишь.

— Любила, — отрезала Нина, — сейчас я ничего не знаю. Я не знаю, как мне жить дальше. Я боюсь за своих детей.

— Не бойся, Ниночка, — сказала Антонина Геннадьевна, — все будет хорошо. Я тебе обещаю.

— Легко вам говорить, — огрызнулась Нина, — а мне теперь с этим жить. И знать, что мои дети могут унаследовать эту болезнь.

— Я понимаю, Ниночка, — сказала Антонина Геннадьевна, — я все понимаю. Но я прошу тебя, не вини меня. Я просто хотела, чтобы сын мой был счастлив.

Нина ничего не ответила. Просто бросила трубку.

***

Нина сидела на краешке дивана, уставившись в окно. За стеклом косо хлестал мартовский дождь, вторя тоскливому настроению. После того, как Гоше поставили диагноз, жизнь их семьи перевернулась с ног на голову. Раньше он был надежной опорой, а теперь… Теперь от него можно было ожидать чего угодно.

Нина старалась изо всех сил. Готовила его любимые блюда, следила, чтобы он вовремя принимал лекарства, создавала вокруг него атмосферу спокойствия и любви. Она даже перестала общаться с мужчинами. Ну, как перестала… Здоровалась с соседями кивком головы, а если кто—то спрашивал дорогу на улице, делала вид, что не слышит. Смешно, конечно, но ей казалось, что так Гоше будет спокойнее.

— Глупости все это, конечно, — думала Нина, — но что еще остается?

Однажды вечером, когда Нина готовила ужин, Гоша вошел на кухню. Лицо у него было каким—то странным, напряженным.

— Нин, а ты куда это собралась? — спросил он, буравя ее взглядом.

— Да никуда, Гош, — ответила Нина, стараясь говорить спокойно, — ужин готовлю. Ты же голодный, наверное?

— Врешь! — вдруг заорал Гоша, — я все вижу! Ты опять с ним переписываешься!

— Гоша, да что ты такое говоришь? С кем это? — Нина испугалась не на шутку.

— А вот с ним! — Гоша выхватил из ящика кухонный нож, — я вас обоих сейчас…

Нина отшатнулась от него, сердце бешено колотилось.

— Гоша, успокойся, — взмолилась она, — что ты делаешь? Опусти нож, пожалуйста.

Но Гоша не слушал. Он кинулся на нее с ножом. Нина закричала и бросилась к двери. Ей удалось выскочить из кухни и захлопнуть дверь на щеколду.

— Помогите! — кричала Нина, колотя в дверь, — помогите!

Дети, испуганные криками, выбежали из своих комнат. Нина схватила их за руки и выбежала из квартиры.

— Бежим! — крикнула она, не оглядываясь.

Она вызвала психиатрическую бригаду, объяснила ситуацию. Врачи увезли Гошу в больницу. А Нина, собрав в спешке вещи, вызвала такси и увезла детей к своей маме. Больше она в ту квартиру не вернулась.

***

Нина сидела на кухне у мамы, нервно теребя край занавески. После развода с Гошей жизнь и так превратилась в какой—то хаос, а тут еще и свекровь подлила масла в огонь. Антонина Геннадьевна, конечно, женщина суровая, но чтобы вот так… Приехать к маме и устроить настоящий балаган!

— Гулящая, провоцировала, — передразнивала Нина злобный шепот свекрови, — да что она вообще знает?

Мама, бедная, сидела бледная, только хлопала глазами. Нина потом долго ее успокаивала, поила валерьянкой. А сама кипела от злости и обиды.

— Ну, что ты, дочка, — говорила мама, поглаживая Нину по руке, — не обращай внимания. Старая женщина, что с нее взять.

— Да дело не в этом, мам, — всхлипнула Нина, — она же меня грязью поливала! И перед кем! Перед тобой!

Самое страшное открылось потом, когда мама, немного придя в себя, рассказала Нине то, о чем Антонина Геннадьевна прокричала в сердцах. Оказывается, не только Гоша болен. И его отец, и младший брат Витя тоже страдают от психического расстройства. И Антонина Геннадьевна уже сорок лет живет с мужем, терпит все его выходки. А жена Вити, Лена, тоже молчит, терпит приступы мужа.

Нина похолодела. Значит, это наследственное? Передается по мужской линии? А у нее от Гоши двое сыновей…

Вечером, когда дети уже спали, Нина сидела на кухне и перебирала в голове все, что узнала. В голове был полный сумбур. Она смотрела на спящих сыновей и не могла отделаться от тревожных мыслей. Что их ждет в будущем? Будут ли они здоровы? Или их тоже настигнет эта страшная болезнь?

Вдруг в дверь позвонили. Нина вздрогнула от неожиданности. Она осторожно подошла к двери и посмотрела в глазок. На площадке стояла Лена, жена Вити. Нина открыла дверь.

— Лена? Что ты здесь делаешь? — удивилась Нина.

— Мне нужно с тобой поговорить, — тихо сказала Лена, — можно войти?

Нина кивнула и пропустила Лену в квартиру. Они прошли на кухню и сели за стол.

— Я знаю, что у вас произошло с Гошей, — начала Лена, избегая смотреть Нине в глаза, — мне очень жаль, Нин. Я давно хотела тебе рассказать, но Антонина Геннадьевна не давала… Она…

— Да, я знаю, — перебила Нина, — мне рассказали уже. Свекровушка прибегала, разнос тут устраивала…

— И ты знаешь, что это наследственное, — продолжила Лена.

Нина кивнула.

— Я… я хочу тебе сказать, чтобы ты была осторожна, — сказала Лена, глядя Нине прямо в глаза, — следи за своими сыновьями. Если заметишь что—то странное, сразу обращайся к врачу.

Нина молча кивнула.

— Лучше перестраховаться. Понимаешь, я ведь живу с этим уже много лет. Я знаю, как это страшно. Я не хочу, чтобы твои дети прошли через то же самое.

— Спасибо, Лен, — сказала Нина, чувствуя, как в горле стоит ком, — спасибо за предупреждение. Жаль только, что ты опоздала с ним.

— Я… я еще вот что хотела сказать, — продолжала Лена, — не слушай Антонину Геннадьевну. Она говорит, что мы должны терпеть, что это наш крест. Но это не так. Мы не должны жертвовать своей жизнью ради больных людей. Мы тоже имеем право на счастье. Я тоже подаю на развод.

Лена встала из-за стола.

— Прости, что я так поздно, — сказала она.

Нина проводила Лену до двери.

— Спасибо, — повторила Нина, — спасибо за все.

***

Гоша несколько лет потом донимал бывшую жену. Антонина Геннадьевна не отставала — пенсионерка считала, что именно Нина виновата в том, что диагноз ее сына стал достоянием общественности. Гоша после развода некоторое время жил один, препараты не принимал. Работу он потерял — друг не выдержал бесконечных стычек и уволил его. Нина долго бегала от бывшего мужа, добиваясь, чтобы он оставил ее в покое. Только второй брак и переезд спас ее от преследования…

Автор: Житейские истории