– Колонка – это колонка. Там, за воротами, недалеко от дома, стоит такая штучка с рычажком. Ведро под неё ставишь, на рычажок давишь, воды набираешь и несешь в избу.

– Баба Галя, вы что? – девочка огромными глазами смотрела на Галину. – Воду, вообще-то, набирают из крана на кухне. Кран же у вас есть?

– Кран-то у нас имеется, – улыбнулась Галина. – Но вода из него уже неделю как не течёт.

– Почему?

– А потому что воду на нашей улице слесарь Степан перекрыл. Говорит, какой-то вентиль менять надо. Так что придётся нам пока на колонку ходить. Там вода всегда есть.

– Нет… – девочка поставила ведро на землю. – Я этого делать не буду. Раз кран есть, из него должна течь вода.

– Хорошо, – пожала плечами бабушка. – Тогда умываться пока будешь здесь. – Она подвела Милу к огромной бочке, которая стояла под дождевым сливом. – Зачерпнешь ладошкой дождевую воду и умывайся.

– Бабуля, вы чего? – девочка удивилась ещё больше. – В этой бочке, вон, червячки плавают.

– Это мотыль, личинки комаров.- пояснила Галина. – Они не кусаются.

– А зубы чистить? – сморщилась девочка. – Тоже воду отсюда брать?

– Конечно. Нет же воды в рукомойнике.

– Ладно, тогда я схожу… – недовольно протянула девочка, взяла опять ведро в руки и нехотя пошла к калитке.

Вернулась она минуть через пятнадцать. Вернулась вся вспотевшая, хоть и в ведре её воды было литра три, не больше.

– Ты, чего так долго? – спросила Галина.

– Я не знала, как колонка включается. Хорошо, дяденька шёл мимо, научил.

– Вот и славно. – Бабушка тут же вылила воду в рукомойник, и опять протянула ведро девочке.

– Так, Милашка, на умывание вода есть. Теперь нужно натаскать воды для того, чтобы ужин приготовить.

– Чего? – Девочка испуганно посмотрела на бабулю. – Ещё и для этого вода нужна?

– А как же? Но если хочешь, я из бочки зачерпну, – пожала плечами Галина.

– Не надо! – воскликнула девочка, схватила ведро и опять побежала на колонку.

Так она бегала пять раз. А Галина в это время начала готовить еду.

– Бабуля, а почему водопровод не ремонтируют? – спросила вдруг девочка, совсем умаявшись. – У нас в городе, если что-то ломается, позвонил куда надо, и через час вода из крана течёт.

– А у нас и звонить надо. На соседнюю улицу в пятьдесят восьмой дом сходить, и сказать. Только у них-то в доме вода есть, поэтому Степан и не торопится.

– А почему ты к нему не сходишь и не потребуешь?

– Ходила сто раз, – махнула бабушка рукой. – Но Степан, то в поле, то на ферме, то ещё где-то. Говорит, завтра приду. До сих пор идёт. Он же у нас – один на всю округу.

– Ладно… – Девочка задумалась, потом переспросила: – Какой дом, говорите?

– Пятьдесят восьмой.

– А в какой он стороне?

– В той. – Галина кивнула в сторону дома Степана. – А ты чего удумала?

– Я сейчас сама к вашему Степану схожу.

Мила там быстро юркнула за калитку, что Галина не успела даже опомниться. Ушла и пропала. Через полчаса Галина не выдержала и сама поспешила к дому слесаря.

– Девочка моя у вас была? – спросила она у жены Степана.

– Эта хулиганка, твоя, что ли? – посмотрела на неё косо Наталья.

– Почему xyлигaнкa?

– А потому! Знаешь, что она мне тут устроила? Сначала требовать стала, чтобы я Степана немедленно ей предоставила. Потом стыдить удумала, что Степан, понимаешь ли, думает только о себе. Это мой Степан-то, который носится как угорелый по всему району. Ну, я на неё веником и замахнулась. Так она мне говорит, если Стёпа воду сегодня же не даст вам в кран, она нам сарай сожжёт. Представляешь?

– Господи, – схватилась за сердце Галина. – Неужели, Милашка так и сказала?

– Милашка? – Усмехнулась Наталя. – Не дай Бог кому с такой Милашкой связаться…

– А сейчас она где?

– Откуда я знаю? Побежала, наверно, Степана искать.

– А он где?

– В поле, где ему ещё быть в страду. Он технику ремонтирует, а меня тут малолетки пугают.

– Господи! – опять воскликнула Галина, выскочила из избы и со всех ног побежала в сторону поля, туда, где шла уборочная.

До поля она так и не добежала. Потому что увидела трактор, который ехал ей на встречу. Трактором правил Степан, а рядом с ним сидела сердитая Мила.

Увидев Галину, Степан нажал на тормоза.

– Твоя? – перекрикивая грохот трактора, закричал он, кивая на девочку.

Галина тоже закивала. Потом испуганно закричала:

– А ты куда её везёшь, Стёпа? К участковому, что ли? Запомни, она малолетняя! Её арестовывать нельзя!

– Какой ещё участковый? – воскликнул Степан. – Еду вентиль вам менять. А то эта твоя девчонка, zaраza такая, под колёса комбайнов бросается. Говорит, гвоздём колёса начну всем протыкать, если я тебе воду не дам. Дypындa, разве ж комбайну колёса гвоздём проткнёшь? – Степан вдруг восторженно засмеялся. – Эх, нам бы таких шустрых подростков в деревню побольше. Мы бы здесь через несколько лет таких делов наворотили. Мы бы снова нашу жизнь наладили. Ну чего, разбойница? – обратился он вдруг к девочке, – порулить трактором хочешь?

– Хочу! – закричала радостно Милаша.

– Ну, так, садись на моё место, бери руль, поедем твой водопровод ремонтировать, – скомандовал Степан. – Но с условием, что ты мне ключи будешь подавать.

– Ладно! – закричала девочка и, счастливая, схватилась за руль.

Милашу родители увезли из деревни только через двадцать дней, ровно тридцатого августа. И то – кое как, только потому, что через день нужно было идти в школу. А то бы она ещё задержалась. Дел-то в деревне по осени невпроворот.