Как-то раз, когда Белому исполнилось уже три года, Никанор напивался в компании собутыльников. Попросил Никанор Белого спеть, начал заводить свою старую шарманку раз, два, а Белый ни в какую – отворачивается, гордость проявляет перед пьяницами. Когда один Никанор пил, то ладно, а компании грязных забулдыг Белый терпеть не мог. Один из пьяниц решил ободрить Белого – потянулся к нему, чтобы потрепать по холке, а Белый вдруг весь ощетинился, зарычал… Тут уж в Никаноровой душе черти взыграли на полную: начал он бить Белого кочергой, а напоследок дал ему крепко под зад и выгнал из дома. А на улице зима стояла лютая, завывал мороз в проводах…

− Зря ты так с ним, Никанор, ну подумаешь, взъерепенилась в кои-то веки псинка…

− Пусть знает своё место! Совсем распоясался от славы! – возбуждённо отрезал Никанор и хрипнул: — наливай ещё по новой!

На следующее утро проснулся Никанор поздно, был у него выходной. Тихо было в избе и очень холодно, ведь печь погасла. Вспомнил Никанор про Белого, вышел звать его. Кликал, кликал, звал, звал, а Белого и след простыл. Пропал пёс. Не вернулся Белый ни на следующий день, ни через неделю, ни даже через месяц… Убивался Никанор по Белому сильнее, чем по родной матери. Рыдал, падал в снег, целовал баранье пальто, на котором спал пёс, искал его вместе с мальчишками по оврагам да лесочкам, все закутки облазил, но не было Белого нигде – исчез пёс, как в воду канул.

Весна пришла. Осунувшийся печалью Никанор решил сходить в город за кой-какими продуктами. Шёл он в сторону рынка давно известной тропой, как вдруг видит – собаку белую на поводке какой-то гражданин выгуливает, а пёс тот – вылитый Белый!

− Белый! Белый! Эге-гей! – крикнул Никанор. Пёс поднял голову и хозяин его тоже обернулся. Ну, точно же Белый! Мужчина потащил пса подальше от странного зеваки и тот послушно пошёл за ним, правда, пару раз оглянулся на Никанора.

Ночью Никанор глаз не мог сомкнуть, всё думал, как ему вернуть назад пса. Уже за полночь услышал он скромное пошкрябывание в дверь… Открывает – а там Белый! Красавец, мишка белый, пахнущий псинкою и воздухом ранней весны! Никанор ахнул, а Белый ему лапами на плечи прыгнул и давай лизать всю Никанорову физиономию. Облобызавшись вволю и наохавшись, улеглись они спать на одну постель. Никанор и обнимал Белого, и словом ласкал, долго-долго не мог успокоиться от навалившегося счастья.

− Я пить ради тебя брошу, Белёчек ты мой ненаглядный! Будем жить мы с тобой душа в душу! А если вдруг к водке рука моя вновь потянется, так грызи ты её, друг! Отгрызай к чёртовой матери! Только по праздникам чарочку разрешай мне, ладно? В меру-то можно… Ох, Белый, Белый, я же без тебя чуть не умер от тоски!

И сдержал слово Никанор! Бросил пить! Только чуточку иногда по праздникам пригубливал. С тех пор стали они жить с Белым в мире и спокойном счастье, а по летним вечерам собирались около их дома ребята и Белый проделывал перед ними все свои фокусы. Никанор рядом сидел, любовался собакой, радовался, и с ребятами с теми дружен стал: открывали ему мальчишки свои горячие сердца и Никанор отвечал им тем же.

− А теперь спой нам, Белый! Спой, ненаглядный мой! Зачинай! – вскакивал Никанор и давай заводить свою любимую песню, и Белый с ним «ау» да «ау».

Песенку ту, друзья мои, вы точно никогда не слышали. Никанор её сам сочинил в честь Белого — самого лучшего и красивого на свете пса.

Ой, да растёт в саду калина да красная,

Ой, за что ж не любишь ты мя, девица ясная?

Да и не нужна ты мне, дура распрекрасная!

Есть собака у меня — не чета тебе, ясно ли?

Ой-лю-лю! Ой-лю-лю, ой лю-люшеньки,

пой, пой, Белый, ух, шальной!

Как я же тебя полюблюшеньки!..

Автор: Пойдём со мной