Филе моему я не перечила, понимала, через что мужики на войне прошли. Если вижу, что сердиться начинает, смолчу. Глядишь, и он отошел.
Берегла я Филю своего, каково было бабам, у которых мужики с войны не пришли.

Случай тебе расскажу. Аккурат года через три опосля войны это случилось. Родила я, а молока мало было в грудях, и корова в запуске была. Вот мой Филя пошел на ферму, там подруга моя дояркой работала. Она ему и налила бутылку поллитровую молока. Спрятал он под рубаху под мышкой, рукой придерживал, чтобы не видно было. Тогда это воровством было, наказывали строго. Как же этот сатана сосед прознал, можа караулил. На обед Филя пришел и ложку ко рту поднести не успел – прибежали из конторы, зовут срочно, минцалер требует. За что, про что? Усмехнулся Филя – знамо, за что. Не вернулся он и к вечеру, в район увезли. Не знаю, как я ночь скоротала. Все передумала. Молоко в грудях совсем пропало.

Куда идти, у кого помощи искать? Только Бог моих ребятишек пожалел:
ближе к обеду вижу – Филя мой к дому идет. Выбежала, плачу, смеюсь. Как выпустили – совсем, али нет. “Совсем, – говорит. -Там тоже люди, а не звери. Обсказал я ему, почему молоко домой взял, понял меня, и тоже фронтовик оказался.”

Закончила свой рассказ баба Дуня. Помолчали.

-Заговорила я тебя. Домой тебе пора. Напоследок ещё скажу: “Беречь надо мужиков, они стена наша, семья за неё прячется. А мы, бабы, подпорка их. В нужную минуту поддержим.”

Простая, житейская мудрость.

Ирина Бубнова