— Мама, ты слышишь себя? — Лена остановилась, уставилась на мать. — Ты оправдываешь того, кто бьёт твою дочь!

Марина Петровна растерялась. Она не оправдывала, просто пыталась понять. Всю жизнь считала, что в семье главное — сохранить мир любой ценой. Мужчина работает, устаёт, ему нужен покой дома. А женщина должна создавать этот покой, уступать, не перечить.

— Я не оправдываю. Просто… может, стоит попробовать ещё раз? Поговорить с ним серьёзно?

— Я пробовала. После первого раза, когда он меня толкнул, я села и спокойно с ним поговорила. Объяснила, что мне больно не только физически, но и душевно. Он извинился, обещал больше никогда. Принёс цветы, неделю был шёлковый. А потом опять началось.

Лена вернулась к столу, взяла в руки фотографию, которая стояла на подоконнике. На снимке они с Андреем в день свадьбы — молодые, счастливые, влюблённые.

— Мам, а ты помнишь, что говорили соседи, когда мы съехались? Что он хороший парень, работящий, не пьёт, не курит. Все завидовали, что мне такой попался.

— Помню. И сейчас помню. Может, у него сейчас трудности какие-то? На работе проблемы?

— У всех проблемы! — Лена резко поставила фотографию. — У меня тоже работа нервная, начальник дурак, зарплату задерживают. Но я же не бью из-за этого детей или мужа!

— Дети… А как же дети? Они отца любят.

— Любят. И это самое страшное. — Лена прикрыла лицо руками. — Вчера Павлик сказал мне: “Мама, а папа тебя наказывает, как меня, когда я плохо себя веду?” Понимаешь? Он думает, что это нормально!

Марина Петровна почувствовала, как что-то переворачивается внутри. Да, она помнила этот страх в детских глазах дочери, когда муж приходил домой в плохом настроении. Помнила, как Лена пряталась за её спину, как вздрагивала от резких звуков.

— А куда ты пойдёшь? С детьми, без работы… Квартира-то на него оформлена.

— Найду работу. Сниму комнату. Справлюсь как-нибудь. — Лена выпрямилась. — Главное, чтобы дети были в безопасности.

— А если он не даст детей?

— Дерётся со мной, значит, не справляется с собой. Какой из него отец? — Лена встала, подошла к окну. — Знаешь, что я поняла? Когда мужчина поднимает руку на женщину, он перестаёт быть мужчиной. Он становится просто… существом, которое не умеет решать проблемы по-человечески.

— Лена, а может, всё-таки стоит подумать? Съездить куда-нибудь отдохнуть, развеяться… А потом вернуться и попробовать начать заново?

Дочь обернулась, и Марина Петровна увидела в её глазах что-то новое — решимость, которой раньше не было.

— Мам, я знаю, ты хочешь как лучше. Но пойми: заново можно начинать только тогда, когда есть что начинать. А у нас с ним ничего не осталось. Только страх, ложь и привычка терпеть.

— Но ведь вы же любили друг друга…

— Любили. Да только любовь не может существовать рядом со страхом. — Лена вернулась к столу, взяла мамины руки в свои. — Ты всю жизнь учила меня терпеть, прощать, не высовываться. А я хочу научить своих детей другому — защищать себя, не позволять собой помыкать, уважать себя.

Марина Петровна посмотрела на дочь и вдруг увидела не ту маленькую девочку, которую всю жизнь пыталась оберегать, а взрослую женщину, которая знает, чего хочет.

— А ты не боишься?

— Боюсь. Очень боюсь. — Лена сжала мамины пальцы. — Но я ещё больше боюсь остаться. Боюсь, что однажды он ударит не только меня, но и детей. Боюсь, что Маша вырастет и выберет себе такого же мужчину, потому что будет считать это нормой.

Они сидели молча, держась за руки. За окном дождь усилился, капли стучали по стеклу всё чаще.

— Можешь пока у меня жить, — тихо сказала Марина Петровна. — Пока не найдёшь что-то своё.

— Правда? — Лена посмотрела на мать с надеждой.

— Правда. И детей привози. Места всем хватит. — Марина Петровна встала, прошла к холодильнику, достала молоко. — Будешь какао? По-прежнему любишь?

— Люблю. — Лена улыбнулась впервые за весь вечер. — Мам, а почему ты всегда говорила “никогда не звони после девяти”?

— Потому что поздние звонки — это всегда плохие новости. — Марина Петровна поставила молоко на плиту. — А оказывается, иногда это не плохие новости. Иногда это просто… начало.

— Начало чего?

— Новой жизни. Твоей собственной.

Лена подошла к матери, обняла её со спины.

— Спасибо, мам. За то, что не стала читать мне лекции о святости брака.

— А я чуть было не стала. — Марина Петровна накрыла дочкины руки своими. — Но потом поняла: я не хочу, чтобы ты жила так, как жила я. В страхе и оправданиях.

— Ты не жила в страхе. Ты была сильной.

— Нет, доченька. Я была трусихой. Боялась остаться одна, боялась осуждения, боялась признать, что ошиблась. А сила — это когда находишь в себе мужество изменить то, что нельзя терпеть.

Молоко на плите начало закипать. Марина Петровна отошла, добавила какао, сахар, размешала. Сладкий запах наполнил кухню, напомнив о том времени, когда Лена была маленькой и они вот так же сидели на кухне, только тогда поводом для разговоров были школьные проблемы и первые влюблённости.

— А если он будет искать меня? Требовать, чтобы я вернулась?

— Не вернёшься. — Марина Петровна поставила перед дочерью чашку с какао. — И если надо будет, я сама с ним поговорю.

— Ты? — Лена удивлённо посмотрела на мать.

— Я. Мне есть что ему сказать.

Они пили какао и строили планы. Завтра Лена поедет забирать детей, потом они вместе сходят к юристу, узнают, как правильно оформить развод. Марина Петровна предложила отдать Лене свою комнату, а самой перебраться в гостиную — всё равно она теперь спит плохо, часто встаёт по ночам.

— Мам, а ты не жалеешь, что я тебе позвонила так поздно?

— Нет. — Марина Петровна посмотрела на дочь и улыбнулась. — Знаешь, есть звонки, которые нельзя откладывать. Даже если на часах уже десять вечера.

Лена кивнула, допила какао и встала собирать чашки.

— Завтра будет трудный день.

— Будет. Но мы справимся. — Марина Петровна обняла дочь. — Вместе справимся.

Они убрали на кухне, постелили Лене на диване в гостиной. Когда Марина Петровна легла спать, было уже за полночь, но заснуть не могла. Думала о том, что жизнь умеет преподносить сюрпризы даже в шестьдесят лет. Думала о том, что иногда поздний звонок — это не беда, а спасение. И о том, что никогда не поздно начать жить по-настоящему.

Автор: Тишина вдвоём