Они обе уставились на меня.

― У вас есть доказательства, что это дочь Олега? Оль, а если она аферистка? Если она врет?

― У девочки его глаза. Она его вылитая копия. Подождите, я дам вам денег.

Оля ушла в комнату и вернулась оттуда с тонкой пачкой купюр.

― Вот, это все, что я могу дать.

― Здесь мало.

― Это все пока.

― Мы еще придем. До свидания.

И они ушли. Когда дверь захлопнулась, Оля сползла по стене и разрыдалась.

― У него была вторая семья… У него был ребенок… У него была другая жизнь. Ты понимаешь? Господи, как такое может быть…

Я ее успокаивала и пыталась призвать к здравому смыслу.

― Оль, да может это неправда! Ты же впервые видишь эту Наталью, эту девочку. Ты не можешь вот так за одну секунду определить, что это его ребенок. Ну очнись. Ты ей еще деньги отдала… Она теперь так к тебе и будет ходить.

― Ты представляешь, как он хотел ребенка, что связался с ней…

― Оль, да может, он и не хотел. А просто так получилось.

― А девочка славная. Ты видела?

― Девочка как девочка. Я не рассматривала. Оль, приди в себя. Это может быть обман. Она будет тянуть из тебя деньги.

Оля плакала и не слышала меня. Я прожила с ней еще несколько дней и пыталась достучаться. Бесполезно. Потом я уехала домой, но продолжала звонить, звала на кофе, а однажды заехала к ней. Оля была не одна. С Соней. Дочкой Олега. Оля варила суп, а девочка сидела за столом и рисовала.

― Оль, почему она здесь?

― Наташа оставила ее сегодня у меня. У нее дела какие-то. Я с радостью согласилась посидеть.

― И часто она у тебя бывает?

― Иногда приходит в гости. Оль, это ребенок Олега, как я могу ей отказать?

― Ты уверена, что это его ребенок? Ты делала ДНК-тест?

― Не делала. Но я уверена. Не начинай, пожалуйста.

В общем, Соня все чаще оставалась у Оли. Та готовила ее любимое печенье, покупала ей игрушки, читала книжки. Наташа без проблем оставляла ребенка с Олей и не видела в этом ничего страшного.

― Оль, Наташа вообще ей не занимается. Тебя это не удивляет?

― Я всегда рада побыть с Сонечкой. Она просто замечательная. Наташа устроилась работать и не хочет отдавать ее в садик. Я согласилась с ней сидеть.

― А жить ты на что будешь? Ты не собираешься работать?

― Олег оставил сбережения. Этого пока хватит.

― Оль, очнись. Это совсем чужой ребенок. Как ты можешь сидеть с чужим ребенком?

― Это ребенок Олега. Это не чужой ребенок.

― Это Наташа пользуется тобой. Пользуется твоей добротой, твоей слабостью. Она знает, как ты хотела ребенка.

― Замолчи. Хватит. Я не хочу этого слышать.

― Но это правда. Это ее ребенок и Олега.

― Если ты думаешь, что все вокруг хотят слышать эту дурацкую правду, то нет. Не хотят! Замолчи! Не вмешивайся! Я не хочу тебя больше слышать. Олег ушел, но осталась Соня. Это его последний подарок мне.

На этом наш разговор закончился. Я звонила несколько раз, но Оля не ответила и не перезвонила. Я поняла, что не стоит больше ее трогать. Человек выбрал свою правду и создал ту реальность, в которой ему сейчас удобно и безопасно. Я всей душой хотела спасти подругу, хотела, чтобы она не сделала ошибку, но не получилось.

Я встретила ее в парке спустя почти год. С Соней. Девочка подросла и стала еще больше похожа на Олега.

― Привет, ― улыбнулась мне Оля. ― Соня, поздоровайся.

Девочка кивнула

― Привет. Давно не виделись. Ты с Соней.

― Да, я с Соней. Теперь, наверное, навсегда.

― Почему?

― Наташа больна. Она проходит лечение в Москве. Прогнозы так себе. И Соня со мной.

― А дальше?

― А дальше я попробую оформить опекунство и не позволить ей попасть в детдом. Я разбираюсь с этим вопросом и сделаю все, чтобы она осталась со мной.

― Ох, вот, значит. как… Я поняла. Тебе нужна какая-то помощь?

― Просто будь рядом и не пропадай. Для меня это важно.

― Я буду. Я обязательно буду.

― Мам, ну пойдем уже, ― Соня дернула Олю за руку.

Я с удивлением посмотрела на девочку, потом на подругу. Та улыбнулась.

― Я позвоню. Прости, мы в цирк спешим. Вот-вот начнется. Давай вечером созвонимся? Сонечка, пошли.

И они заспешили в сторону цирка.

А я взяла себе кофе, села на скамейку и задумалась. Какая странная штука жизнь! И еще более сложная, чем мне казалось. Вот всегда думаешь, что это черное, а оно потом оказывается белым. Думаешь, что вот это точно правильно, а оно нет, спорно, неправильно. И черт его знает, как надо жить. Наверное, не по правилам, а по сердцу. Может, оно так легче?

автор: Легкое чтение: рассказы