— Аня, значит… – задумчиво повторил он уже ее имя. – Хорошее имя. Бабушку мою так звали. Она тут работала когда-то… на этой базе. Эти руины – всё, что от неё осталось.
Вдруг в коридоре послышался хруст мусора под ногами. Оба замерли.
— Вано! Вано, ты тут? – раздался приглушенный шепот.
Иван нагнулся в сторону выхода:
— Леший? Ты?
— Да я.
— Братан, ты жив вaще?! – в голосе Ивана смешались напряжение и облегчение.
Шаги раздались совсем близко, и в их помещении показалась фигура двухметрового Лешего. Его одежда была ещё больше порвана, а на щеке виднелась кровавая отметина от глубокой ссадины.
— Ого, тебя потрепало! – Иван не сдержал своего удивления. – Голова, руки, ноги целы?
— Да вроде как… Царапаются, уроды… Сектанты грёбанные! – выдохнул Леший, морщась от боли.
— Кто? – тихо спросила Аня, до этого молчавшая.
— Да есть тут у нас секта. Колдун у них рулит… погоняло такое. Они тут на пустыре за базой тусуются, — пояснил Леший.
Вообще, они смирные, так… просто тусуются по пустырю туда-сюда. Главный у них речь толкает, остальные слушают. Называют себя то ли Свидетелями Вавилона, то ли Армагеддона… Короче, хрен их знает. Для нас они — секта.
— А ты откуда знаешь, что это они? – спросил Иван.
— Узнал соседа из дома напротив. Хотел мне горло перегрызть… но не вышло малька. – Леший криво усмехнулся. – Главное, я его в репу со всей дури, а он падает и опять встаёт. От моих ударов обычно уже никто не встаёт! – Леший загоготал своим зычным басом.
— А почему тебя сосед не узнал, если ты его узнал? – продолжил допытываться Иван.
— Так он под химей был, как и братва его гнилая! – Леший сплюнул в сторону. – Нажрались кислоты – вот планку и снесло… Барыга им вчера дурь толкнул, мне пацаны на ухо шепнули.
— Завтра найдём барыгу – спросим с него, – важно объявил Иван, его голос стал жестким. Он повернулся к Лешему: – Этих вампиров не видел возле базы?
— Не, нет по близости, – ответил Леший. – Как вы чухнули, я с себя стряхнул парочку и через гаражи в кустах заныхался. Там и просидел, пока они не рассосались. Дурь отпускать стала – они и разбежались. Но до утра надо здесь заныкаться, а то вдруг они решат по второму кругу нахимичиться? – Лёша опять зычно загыгыкал.
7. Тепло костра и холодный вопрос
Решили развести небольшой костер – стало прохладно. Огонь заплясал на стенах, отбрасывая причудливые тени на чумазые лица парней. Приятное тепло разливалось по телу, успокаивало.
Аня смотрела на Ивана, который методично ломал сухие доски и подбрасывал их в огонь. Страх понемногу отступал, уступая место странному чувству… защищенности? Она набралась смелости.
— А… что вы хотели… ну… там… со мной сделать? – тихо спросила она, глядя на огонь.
Леший фыркнул: – Съели бы! – и загоготал.
Вано поднял на нее глаза, потом снова уставился на пламя.
— Да ниче б не сделали, – сказал он глухо. – Попугали бы… и проводили. Или ты думаешь, мы совсем уроды?
— Если честно… я тогда думала, живой не уйду, – призналась Аня.
— Это когда мы тебя встретили или когда вурдалаки повылезали? – опять загыгыкал Леший.
— Через пару часов рассвет, – объявил Иван. – Слышь, Леший, иди малька на стрёме постой, послушай что там. Потом позже я пойду.
Леший встал и нехотя, согнувшись и светя светом мобильника, ушёл в чёрный проход.
Аню морил сон, она пригрелась возле костра, и глаза слипались сами собой. Она облокотилась на какие-то камни и положила голову на ладошку.
Иван молча встал, снял свою спортивную куртку – пропахшую дымом, но все еще теплую – и осторожно, почти невесомо, накрыл ее плечи. Аня вздрогнула от неожиданного прикосновения и тепла и хотела что-то сказать, но Иван опередил её, отворачиваясь к огню, словно стесняясь своего порыва:
— Хочешь спать – спи, мы на стрёме. Как рассветёт – разбудим. Да ты и сама проснёшься, на кирпичах долго не поспишь.
В этот момент из коридора донесся громкий, недвусмысленный звук и сдавленный смешок Лешего. Аня невольно прыснула.
— Леший, я сказал бди, а не бзди! – рявкнул Вано в темноту.
— Сорян, народ! Со вчера не жрамши! – донеслось в ответ.
8. Рассвет и неожиданное “завтра”
Аня проснулась от того, что ее трясли за плечо.
— Эй, Белоснежка, подъем! Пора двигать на хауз!
Она открыла глаза. Вокруг было уже светло. Лучи солнца пробивались сквозь дыры в крыше, освещая чумазое лицо Ивана, склонившегося над ней. В этом утреннем свете он выглядел совсем иначе, чем ночью у склада.
Да, щетина, усталость, след от драки на скуле – но резкие черты лица больше не пугали. Наоборот, в них читалась какая-то неприкрытая сила, мужественность. Аня поймала себя на мысли, что он… всё больше начинает ей нравиться.
Рядом разминался Леший – все такой же огромный и немного нелепый, но совсем не страшный. Но Иван… несмотря на потрёпанный вид, он был отлично сложен, атлетичен, и эта деталь тоже не укрылась от её взгляда. Он притягивал внимание.
Костер давно погас. Аня с трудом встала, разминая затекшие конечности, и протянула Вано его куртку.
— Спасибо… Вань.
Иван взял куртку, и их пальцы на мгновение соприкоснулись. Аня подняла голову, их взгляды встретились. В его усталых глазах уже не было ночной суровости – скорее, неприкрытое и изучающее любопытство. Он словно впервые по-настоящему разглядывал её, и в этом взгляде промелькнула искра чего-то человеческого, теплого, но тут же скрылась за привычной настороженностью. От этого внезапного контраста у нее почему-то перехватило дыхание.
— Пошли.
Они выбрались из лабиринта развалин на улицу. Утренний город жил своей жизнью, где-то шумели машины, спешили по своим делам одинокие пешеходы. Ничто не напоминало о ночном кошмаре.
— Ну, где берлога твоя? – спросил Вано, оглядываясь.
— Мне туда, – Аня махнула рукой в сторону многоэтажек… – Ну… я пошла?
— Ага, пошла она! А как мы узнаем, где твоя квартира, когда в гости на плюшки придём? – опять загоготал Леший.
Иван молча пошел в указанном Аней направлении. Она и Леший двинулись за ним.
— Пошли уже, до подъезда тебя отконвоируем, а то мало ли хулюганы какие тут ходят, – буркнул Иван, не оборачиваясь.
Они дошли до Аниного дома, подошли к подъезду. Аня кинула взгляд на свой балкон.
— Меня, наверное, уже по всем больницам и моргам ищут…
Она сделала шаг к двери, потом обернулась. Парни стояли и смотрели ей вслед. Почему-то мысль о расставании с ними показалась ей неправильной, почти болезненной. Что-то необъяснимое тянуло ее к этим ребятам, особенно к Вано. Она посмотрела Ивану в глаза, словно ожидая чего-то, потом тихо сказала:
— Спасибо вам, ребята… Я в шестнадцатой живу, четвертый этаж.
Вано чуть заметно кивнул. Их взгляды снова встретились. Теперь в его глазах не было ни настороженности, ни простого любопытства. Она увидела прямой, открытый взгляд, в котором читались и пережитая вместе ночь, и явный, неподдельный интерес, и та самая теплота, которую она лишь мельком уловила утром.
Это был взгляд, который обещал что-то большее, чем просто прощание. И в ее собственной душе страх окончательно сменился другим, совершенно новым, трепетным чувством.
— Иди уже, партизанка, – последовал его голос, неожиданно мягкий. – Сегодня вечером жди. В парк пойдем. С нами… Пойдёшь?
Аня на секунду замерла, словно прислушиваясь к себе, потом улыбнулась – впервые за эту ночь по-настоящему.
— С вами… пойду!
Она скрылась в подъезде, а два небритых, чумазых парня в порванной одежде еще некоторое время смотрели на закрывшуюся дверь, прежде чем раствориться в утренней суете города. Ночь ужаса неожиданно подарила ей странное, хрупкое обещание чего-то нового.
Что думаете об этом всем? Делитесь мнениями в комментах – очень жду!
Автор: Joy-Pup – всё самое интересное!