– Я чувствую, что пришел по адресу. У меня все ликует внутри. У меня такое чувство, что я здесь уже был!
– Был, конечно, был. Здесь весь двор твоими ножками вытоптан. Здесь ты прятался в собачьей будке от нас, а мы с дедушкой тебя искали. Чуть с ума не сошли! В дом, родимый, в дом.
-А Вы то прямо на снег в носках. Простынете!
Внук подхватил бабушку, как ребенка, и одним движением переставил её на крыльцо.
Переступив через порог, Володя увидел свой портрет, изумился, а потом
стал осматриваться вокруг.
– Я все это вспоминал. Мне снился этот дом. Я голос во сне слышал ласковый мужской. До сих пор не знаю, кто меня окликал, отец или дедушка?
– Я не слышала, не могу знать, но тебя оба сильно любили! Деда твоего Сергеем звали, отец у тебя – Александр, а я – баба Шура. Дай-ка я тебя рассмотрю как следует! Ты – копия дедушкина. И лицо одно, и фигура, и даже голос похож!
Баба Шура вдруг подошла к портрету мужа.
– Сережа, голубчик мой милый, дружок мой сердечный! Пожила я с тобой, покрасовалась. На что ты рассердился, да так рано меня покинул, да в невозвратную сторону отправился? Встань, посмотри, какого гостя дорогого в нашем доме мне встретить довелось, да приветить. Наш внук к нам пожаловал. Сам дорогу нашел, сам додумался! А я его дождалась, а я его встретила! Порадуйся и ты, родимый, если ты с неба смотришь на нас! Да присядь к столу нашему. Да разговоры послушай, да кушанья нашего покушай!
До позднего вечера говорили бабушка с внуком. Слушал Володя свою историю, жалел родимого дедушку, а потом свою поведал. Как жил на чужой сторонке. Как мама рано умерла у него, а его воспитывала мама отчима. И отчим хорошо к нему относился. И не говорил, что он ему не родной. И бабушка не говорила. Только сны странные снились ему. Все он видел во сне дом у озера и какого-то большого и красивого человека, который наклонялся к нему и говорил: «Ну, иди ко мне на ручки!»
Только новая жена отца выдала ему тайну. Она сказала, что он отцу – никто. Сирота горькая. И отец не обязан ему помогать. Свои дети есть. Вот тогда, в семнадцать лет, он и дал слово найти свои корни. И нашел.
И кричал его родной отец по телефону, чтобы Володя никуда не пропадал, что он его всю жизнь любил и думал о нем. И уже ехали автомобили в деревню, и родные тети считали минутки до встречи с ним. И двоюродные братья и сестры спешили к нему, чтобы обнять и к сердцу прижать. А баба Шура кормила его, поила, гладила по голове.
– Теперь тебе полегче будет. Ты не один! У нас род сильный. Мы тебе поможем устоять! Время сейчас трудное. А мы тебе поможем. Ты по профессии то кто? Учитель математики? А охранником работаешь? Не дело. У нас в школе, я слышала, учителей не хватает. Пойдешь?
– Пойду, бабушка!
– А невеста есть?
– Есть. Почти жена.
– А поедет в наши края?
– Поедет. Нам там жить негде. Поедет непременно.
– А дом я на тебя перепишу. Отстроишься, если захочешь. У меня и на машину тебе деньги найдутся. Вот и дождался дом своего часа. С возвращением!
Уже в сумерках пошла баба Шура по деревне и стала собирать свое хозяйство на подворье. Первым делом выкупила назад свою козу Зойку и вернула в хлев. Потом вместе с Володей они сходили за дворовой собакой. И Найда так завиляла хвостом от радости, когда её привели на старое место, так стала подавать лапы новому хозяину, что он рассмеялся и погладил её по голове.
Двор наполнялся привычными звуками, а сердце старой женщины переполнялось радостью.
– Камень с души свалился! – сказала баба Шура своей старшей дочери, когда вышла во двор встретить гостей. – Какое облегчение!
И она посмотрела на небо. Как будто там, вверху, в дальней дали отзывалась её радость и возвращалась на землю в праздничном сиянии звезд.
Валентина Телухова
