— Мы с отцом займём твою комнатку, — мечтательно сказала Лидия, а вам с малышом отдадим спальню! Правда, папа её прокурил всю, но сейчас говорят, есть специальные службы, которые специализируются на выведении всяких запахов.
— Ничего не надо. Я сам сделаю ремонт, обои поклею новые! — Пётр Сергеевич повернулся к дочери, — выберешь обои, дочка?
— Господи! Я так счастлива! — сцепив руки, продолжала Лидия Трофимовна, — я видела сон, как я иду с коляской… а в ней малыш! Кстати, дочь, тебе когда на узи? Когда нам сообщат пол ребёнка?
— Я думаю, не скоро, — положив конфету в рот, моргнула Марина.
— Что значит: «не скоро»? — расстроилась Лидия, — мне кажется, уже в четыре месяца должно быть видно, девочка или мальчик!
— Мам! Пап! — наклонила голову девушка, — я должна сказать вам… в общем, я не беременна.
— Как не беременна? — схватилась за голову Лидия Трофимовна. — что случилось? Неужели ты сделала…
— Ребёнка нет и не было, — тихо сказала девушка, — я его придумала. А справка из консультации — поддельная. Я купила.
— Что ты сказала? — чуть не выронил бутылку шампанского отец.
— А как же врач в консультации?
— Я не ходила. Простите меня.
И тут Лидии стало понятно, почему дочь так яростно сопротивлялась, когда она предлагала пойти в консультацию вместе.
— Но…зачем? Зачем ты так с нами, Марина? Объясни! — Лидия всё ещё не могла поверить, что ребёнка не будет.
— Хотела, чтобы вы с папой снова были вместе, — ответила дочь. — и больше не ссорились!
— Да мы вроде и так были вместе, — медленно проговорила Лидия, — а я тебе книжку купила… «Имена» называется. Думала, повыбираем вместе имя внуку или внучке!
— Простите, я не знала, что вам так нужен этот ребёнок, — расстроилась Марина, глядя на поникших родителей, — ну, хотите я…
— Нет! — подал голос Пётр Сергеевич, — всему своё время! С завтрашнего дня выходишь в школу! Я позвоню Наталье Эмильевне!
— Но…
— Никаких но!
Понурив голову, Марина пошла к себе.
— А я-то дура, видела же, что она похудела! А по идее должна бы была набирать вес, — задумчиво рассуждала Лидия, когда дочка ушла.
— Не грусти. Внуки у нас будут, обязательно, — наливая жене шампанское, сказал Пётр Сергеевич.
— И всё же… что она имела ввиду, когда говорила, что хочет нас помирить? — Лидия не спускала глаз с лица мужа. — я чего-то не знаю?
— Я давно хотел рассказать тебе… — закашлялся Пётр Сергеевич, — но боялся, что ты не простишь. Однажды наша дочь… в общем, она увидела меня с другой женщиной. Я обещал, что расстанусь с ней… и обманул.
Лидия сидела, окаменев.
— Я не хочу тебя видеть! Уходи, Петя. — сказала она наконец сдавленным голосом.
— Не уйду.
— Я соберу чемодан, — Лидия Трофимовна встала, но он не дал ей выйти, встав в дверях.
— Ты видела, на что готова наша дочь, чтобы мы были вместе! Пойми, не могу я уйти: кто знает, что придёт Маринке в голову в следующий раз! Я порвал с той женщиной, ради тебя, ради нашей дочери. Прости меня!
Лидия молча вышла с кухни.
Пётр Сергеевич надеялся, что жена, по своему обыкновению, быстро отойдёт, но она не разговаривала с ним третий день. Пётр Сергеевич пытался шутить, но она тут же уходила. Под конец четвёртого дня, лишь слабо улыбнулась его очередной шутке.
Воодушевлённый успехом, Пётр Сергеевич устроил настоящий спектакль. Позвонил знакомым, которые в свободное время играли в любительском ансамбле и пригласил их к девяти вечера.
И вот весь дом, а также несколько близлежащих, услышали звуки гитар и слова серенады:
Я здесь, Инезилья, Я здесь под окном.
Объята Севилья И мраком и сном…
Из окон показались головы любопытных соседей. Прохожие останавливались, и с интересом взирали на балкон.
Исполнен отвагой, окутан плащом…
— выводил Пётр Сергеевич,
с гита-а-арой и шпагой, и я здесь… кх, кха!
он вдруг закашлялся.
Но музыканты продолжили играть, и один из них закончил куплет за Петра Сергеевича: —
Я здесь по-о-од окном! Я здесь! Под о-окно-о-ом!
Люди аплодировали, а Лидия так и не появилась.
— Инезилья, твoю мaть, выходи! — закричал какой-то расчувствовавшийся алкоголик, — человек так старался, пел! У, стepва!
Явившись домой, Петр Сергеевич сник. Он испробовал все средства, но Лидия не разговаривала с ним. Тогда он решил уйти. Жена уже легла, и он решил проститься с ней.
— Лидия! — вошёл он в тёмную комнату. — Наверное, я так обидел тебя, что ты не можешь простить. Ты права. Ты достойна лучшего, я сдаюсь. Завтра я уйду.
— Иди ложись, певун, — хихикнула жена.
Сон Лидии оказался вещим: меньше, чем через год год, она действительно катила коляску, но не с внуком, а со второй дочкой. Все были счастливы, а больше всех Марина, которая сразу полюбила сестрёнку и даже выбрала ей имя — «Богдана».
Лютик
