– Вам кого? – спрашивает.
Пока я слово подбирал – то ли отцом назвать, то ли по имени отчеству – в её глазах узнавание возникло. Рукой за сердце взялась.
– Господи… Игорек…
И слезы брызнули.
– Он тебя ведь каждый день ждет. Сейчас хотя бы в окно смотреть перестал… Да что же ты, заходи, – и дверь шире распахнула. – Сейчас он с прогулки вернутся – вокруг дома гуляет. Вот радости будет!
Сотни хороводов в голове эмоции закружили – и радость, что живой, и счастье, что ждал-таки. Не смотря ни на что.
– Нет, – отвечаю, – я его во дворе подожду лучше.
Развернулся и через две ступеньки из подъезда вбежал. Пристроился на низком заборчике детской площадки напротив, жду, в лица всматриваюсь.
…По плечам узнал – тем самым, понурым, будто груз на себе несет. Или вину за что-то. И по слезам тоже.
Отец остановился метрах в десяти, на дерево рукой облокотился. Смотрит прямо в глаза, только подбородок дрожит. И я не выдержал.
– Папа…
И тут рванул ко мне, словно пацана маленького заграбастал, прижал. А сам в голос плачет.
– Сынок. Сына. Сколько же я ждал тебя. Как надеялся, что простишь…
– А я думал, что прощения просить я должен, – выжал из себя сквозь слезы.
И мир дворовый притих вдруг. Круги счастья, как по воде, до всех докатились. И даже умудренные жизнью бабушки, смотрю, платочки подоставали, носом хлюпают.
Отец отстранился, улыбнулся и все годы прожитые растаяли, талой водой из сердца смылись. И надо-то всего было – приехать. Просто как.
Под руку в подъезд зашли, в квартиру поднялись.
Всю ночь на кухне просидели. Про жизнь свою рассказывали. Тетя Валя, жена отцова, стол накрыла, суетилась до полночи. Потом оставила мужиков – мол, вам есть о чем поговорить – спать ушла.
А мы молчали больше – насмотреться друг на друга не могли.
Но время, как на зло, пролетело быстро. А у меня поезд рано. И еще в гостиницу успеть за вещами.
На пороге обнялись. Опять со слезами.
– Теперь, – говорю, – приезжать часто буду. И внучку твою привезу.
С эти ощущением счастья и уехал. С надеждой и любовью в сердце. Ведь родного человека, который, казалось, потерян, снова для себя нашел…
Как обещал, в следующий свой приезд к отцу дочку взял, с дедом познакомить. Правда, забегая вперед, скажу, что знакомство это скомканным получилось.
У могилы…
Отец через неделю после моего отъезда умер. Сердце не выдержало. Тетя Валя рассказала потом, что у него болезнь неизлечимая была, на чем держался – неизвестно. На ожидании, может.
…Дочка сорванные на лужайке перед входом на кладбище ромашки ему положила.
– Привет, деда, – улыбается. – Я тебя таким и представляла – глаза как у папы.
И погладила фотографию на памятнике…
Любовь, она ведь навсегда, вечная, независимо от расстояния между людьми, глупых и придуманных обстоятельств. Она и в прощении тоже. Ради детей. Ради себя…