– Ты к нам насовсем? – спросил он.
– Нет, конечно. Повидаться. Обратный билет через три дня…
– Мать знает?
– Нет. Она бы меня отговорила. Я сейчас типа со студентами на майском фестивале здоровья, от медучилища.
Паап! Я просто голову изломала от неизвестности, какой ты стал, с кем живёшь? Хорошо ли тебе? Не болеешь ли? Если всё нормально, я спокойно вернусь домой, зная, что ты в надежных руках.
– А у меня не всё нормально, доча! Жена моя меня не уважает, – обличительно произнёс он.
– А я и заметила, что тебя тут не особо жалуют!
– По каким наблюдениям?
– Штанам твоим лет пятнадцать, вихры нестриженные, зуба переднего нет и никто его не вставляет!
Был бы за тобой нормальный уход, ты бы выглядел лучше! Тебе всего пятьдесят с хвостиком, а выглядишь ты на все шестьдесят! – Настя зыркнула в сторону Сони, которая как раз была “кровь с молоком”, с причёской, в опрятном халате.
– Тебе хоть на сигареты деньги выделяют? Пап, поедем жить к нам? Мама прожила одна всю жизнь… Мы тебя обожать будем, целовать, не знаю, как…
– Э-ээ! – прогремела Соня. – В смысле, целовать! Мы, вообще-то женаты! Ты тут нам семью не рушь, я тебя и так из последних сил терплю! Ещё, думаю, куда спать тебя класть, вместо того, чтоб вытурить!
– Я ночевать у вас тут не буду! В хостеле спальное место сняла.
– Гоша, что делается? Припёрлась, как саранча на колхозное поле! Сделай что-нибудь!
Но, парень молчал. Он был сам шокирован происходящим.
– Зачем ты явилась? – не унималась Соня. – Конфликт посеять?
– Я лишь хотела убедиться, достойные ли условия жизни у моего отца или нет! – эмоционально ответила Настя. Ей надоела недалёкая и жадная Соня. – А условия явно у папы не достойные! Когда зуб выпал?
– Года три, тому назад… – припомнил Владлен. – Она сказала – дорого вставлять! Так походишь.
– Пап! А она не хочет сама три года без зуба походить? Зачем ты её терпишь? Гони её к…
– …э-ээ! – заголосила Соня. – Откуда ты вообще взялась? Ты анализ ДНК сначала предъяви, а потом будешь людям мозги задуривать, проходимка!
– Наденьте очки и посмотрите сначала в его лицо, потом в моё. Найдите пять отличий. Вот вам и всё ДНК!
– Она моя дочь! – сорвался голос Владлена.
– Собирайся, папа! Поехали отсюда!
– Никуда он не поедёт! – встала пудовой грудью Соня.
Почему-то, всю жизнь Владлену представлялось, что подросший ребенок, (если он родился), будет его осуждать.
А Настя не только не осуждала, но и, наоборот, готова была передраться с его женой – за отца!
… Настю внезапно покинули силы. Она слишком долго готовилась к этой встрече.
Захотелось домой, к маме…
– Я устала с дороги.
– Дочка, пройди хоть, поешь! Соня! Почему ты Насте еды не предложила?
Соня стояла и думала, почему?
– Я не хочу есть, пап. Я пойду…
– Настя, дай мне номер телефона, – попросил отец.
Они проверочно созвонились. Настя с нежностью посмотрела отцу в глаза.
Они были такого же цвета, как у неё. Сложно-намешанного.
– Папка, а пошли завтра в парк? – обернулась она.
– Пошли! Наговоримся.
– Я рада, что тебя нашла. Очень рада.
Соня и Гоша стояли в напряжении, и не могли дождаться, когда Настя уйдёт.
“Смиритесь. Я появилась в вашей жизни, она уже не будет прежней”.
… На следующий день, в парке, Владлен Палыч разговаривал с Настей много, очень много.
Хотел знать о дочери всё!
Как она росла, какой была, гуманитарий она или технарь, чем живёт…
– Я на медсестру учусь, пап, заканчиваю уже летом.
– Прям как моя матушка… Надо же, родная кровь… Тебе девятнадцать лет полных?
– Да. Я пятого апреля родилась. Овен по гороскопу.
– А я пятого сентября.
– Папа, ты “дева”?
– Да! А расскажи, как там мама?
– Молчала всё моё детство. Но я нашла твои письма. И я поняла, что тебе есть до меня дело. Кстати, как там Соня?
– Ходит присмиревшая, как тень из японского театра кабуки. Знаешь, спасибо тебе, Настя.
– За что?
– За смысл. Я ужасно жалею, что не добил до конца вопрос с тобой. Ираида молчала, и я смирился.
Она помолчала под глубиной этого признания.
– И тебе, пап, спасибо.
– Мне-то за что?
– Что не побоялся Сони. Пришёл. И сидишь сейчас со мной. Я ведь понимаю, разборки с женой потом будут, и всё такое…
– Настя, я тут после твоего визита многое осознал.
– Что?
Он молчал. Долго. Но, всё же ответил.
– Всё.
На третий день папа проводил Настю домой.
Приехала она, и во всём призналась маме.
Что была на майские праздники у отца, что живет он с женой и пасынком плохо.
Ираида слушала её и тихо плакала.
– Мам, он у нас такой хороший и добрый, – рассказывала Настя. – Ну, почему ты одна всё за всех решила?
– Он курит? – спросила мама, отводя разговор в сторону.
– Курит! – подтвердила дочь. – Неправильно это!
– Что неправильно? Курить?
– И курить тоже… Мы бы по-другому жили, мама, если бы ты хоть на одно письмо ответила!
– Он не готов был жениться тогда… – сквозь пелену слёз ответила Ираида. – Хорошо, хоть, тебя я у него выпросила…
– Зуба у него нет переднего… – заблестели Настины глаза. – Эта Соня с него последние штаны на своего непутёвого сынка стащить готова…
И они горько разревелись.
Что жизнь несправедлива, что ума смолоду нет, а потом одни сожаления.
– Мам, а ты его любила?
– Сейчас уверена, что да.
– Давай его спасать, мам!
– Дочка! Да, как же его спасёшь? Это его жизнь. И пока сам не захочет её изменить, хоть зажалейся его и заспасайся!
… Постепенно жизнь Насти и Ираиды вошла в привычную колею.
Отец писал сообщения и звонил Насте.
Про Соню и Гошу – ни слова!
Ираиде он слал сдержанные приветы.
…Прошло так месяца четыре. Звонок в дверь.
Это был он! Владлен!
С небольшой дорожной сумкой. Он очень нервничал, и поэтому начал много и несдержанно болтать.
– Ну, здравствуй, Ираида! Я ехал-ехал, думал, взвешивал. Многое переосмыслил. С Настиного визита ещё.
Настина мама обмякла, эмоционально застыла.
Не верила – неужели, это он? Спустя столько лет? Быть не может!
Она перебирала пуговицы на домашней кофте, как чётки.
– Владлен! Я не верила… не чаяла уж… Двадцать лет прошло…
Они тепло обнялись.
– Ираида, какие же мы были дураки… Столько лет счастья пропустили… А Настя где? – спросил Владлен. – Настяяя!
И тут, из туалета донёсся Настин смущённый смех. Она приоткрыла дверь:
– Пап! Не поверишь! Я ждала тебя каждый день! Откуда-то знала, что приедешь! И мысленно боялась: вот, приедет папка, а я в этот момент окажусь в туалете!
Так оно и вышло!
Владлен пока ждал дочь, нежно обнял Ираиду.
Она плакала от счастья. Потом, когда справилась с эмоциями, спросила:
– Ты в гости или… как?
– Пока в гости, к дочери… Но, очень надеюсь…что… – слова эти побоялись выйти наружу.
Он с большой надеждой посмотрел на Ираиду и широко улыбнулся.
– Зуб вставил? – заметила Ираида.
– Да! Разве не хозяин я своей жизни? Настя! – притворно сердито крикнул он. – Выходи уже, мой свои руки! Обнимемся!