– Кира, рассказывай. Ты минут пятнадцать с ней трепалась. Почему я должен из тебя клещами тащить? – раздражённо спросил Стас.
– Не злись. Я ничего не поняла. Она сказала, что отец в больнице.
– Понятно. Допился. У него ведь есть жена? Вспомнил о дочери через двадцать лет? – В голосе Стаса звучал сарказм.
– Съездим и узнаем. – Кира прижалась к его плечу.
– Никуда я не поеду и тебе не советую. Какой он отец? Ты когда его видела последний раз? Ребёнком?
– Стас, пожалуйста…
– Нет. У меня встреча с заказчиком. Это ваши семейные дела. – Стас откинул одеяло, резко встал с кровати и ушёл в ванную.
Кира заваривала кофе и думала, что Стас прав. Но тут же предательская мысль закрадывалась в сердце, что отец – единственный родной человек, она должна проявить милосердие…
В отделении она сразу зашла в ординаторскую.
– Я хотела узнать про Тихонова Николая Ивановича.
– А вы кто? – спросил молодой серьёзный и неулыбчивый доктор.
– Я его дочь.
– Очень хорошо. Пойдёмте. – Он вёл Киру по коридору и рассказывал:
– Кровоизлияние в мозг в результате черепно-мозговой травмы. Избили его сильно. Ни говорить, ни ходить не может и вряд ли будет. Мы сделали всё, что от нас зависело. Держать его у нас больше нет смысла. Нужна реабилитация и уход. Предупреждаю, прогноз не очень хороший. Завтра подготовим документы, сможете его забрать. Будете выполнять рекомендации, наблюдаться в поликлинике по месту жительства…
Он подошёл к палате и открыл дверь. На трёх койках вдоль стен лежали трое мужчин разного возраста. Доктор сразу подошёл к той койке, что стояла у окна.
– Тихонов, к вам пришли. – Доктор оглянулся на Киру.
Она подошла ближе и встала рядом. Старик, что лежал на кровати, совсем не напоминал её отца, каким она его помнила. Кира не могла утверждать, но ей показалось, что он вздрогнул. На лице ещё сохранились следы синяков и ссадин.
Ничто не отозвалось в сердце Киры, кроме жалости и брезгливости. Мужчина не сводил с Киры взгляда. Когда они с врачом вышли из палаты, Кира ртом хватала воздух. В палате она старалась не дышать.
– Я не уверена… Я не видела его двадцать лет, – неуверенно сказала Кира.
– При нём был паспорт. На одиннадцать закажем перевозку, – ответил врач.
– Ты что, сдурела? – набросился на Киру Стас вечером, когда Кира ему всё рассказала. – Ты понимаешь, на что соглашаешься? Лежачий больной… Горшки будешь выносить неизвестно за кем? Может, он вообще не твой отец. Нашёл паспорт… Он же не разговаривает.
– Опомнись! Включи мозги, Кира, пока не поздно. Мы работаем. Как ты себе представляешь нашу жизнь? Пусть везут его к нему домой, наймут сиделку…
– Стас, думаешь, мотаться между двумя квартирами лучше? Он же отец…
– Да? А почему он двадцать лет не вспоминал о тебе? На бабку старую бросил тебя, да ещё деньги клянчил. Можно же сдать его в хоспис, богадельню. Куда помещают таких инвалидов? Нет, ты точно сбрендила. – Стас нервно бегал по комнате и размахивал руками.
– Хорошо, а как потом жить? Что отдаёшь, то и возвращается. Наши дети так же могут сдать нас с тобой в богадельню. Ты не думал об этом? – В голосе Киры слышались слёзы.
– Нет, я в этом не участвую. Если ты решила, пожалуйста, забирай и ухаживай за чужим тебе мужиком.
– Стас! – пыталась удержать его Кира, но Стас достал сумку и собрал вещи. – Я поеду к родителям. Позвони, если передумаешь.
Кира не спала. Она думала, как поступить правильно. Может, действительно отвезти его в свою квартиру? Но что-то внутри мешало. Совесть, наверное. Ох, лучше бы она спала…
Утром Кира поехала в больницу. Санитары на носилках спустили отца вниз, в машину. Голова его моталась из стороны в сторону при движении «скорой». Кира придерживала её рукой. Отец лежал и смотрел равнодушно и отстранённо в потолок машины.
Санитары занесли носилки в квартиру. Один из них с сочувствием посмотрел на Киру.
– Советую запастись памперсами, пелёнками, поильником и судном. В аптеке подскажут, что нужно, – в дверях сказал он.
Паника липкой влажной волной накрыла Киру. Говорить – это одно, но вот беспомощный и больной отец лежит в соседней комнате, весь в её власти, а она боится зайти к нему, прикоснуться.
Кира выбежала из квартиры и кинулась в аптеку. Еле дотащила до дома огромные пакеты. Потом сварила бульон и с тарелкой зашла в комнату.
– Сейчас я покормлю вас.
Рука с ложкой дрожала, бульон струйкой вытекал изо рта.
Кира внимательно прочитала рекомендации, препараты, которые нужно принимать. Внизу доктор написал номер телефона сиделки и приписал: «Если не справитесь, позвоните». Через два часа она кое-как поменяла памперс. Отец оказался тяжёлым, несмотря на кажущуюся худобу. Кира позвонила сиделке.
На следующий день пришла крупная некрасивая женщина. Она ловко переворачивала отца, кормила и подставляла судно. Её присутствие успокоило Киру. Лишь бы хватило денег.
Потянулись однообразные и тяжёлые дни. Кира просыпалась среди ночи и прислушивалась. Заглядывала в комнату, в тусклом свете ночника ловила дыхание отца. Когда замечала движение грудной клетки, и облегчённо, и с сожалением вздыхала.
Однажды позвонил Стас.
– Как ты? Не жалеешь? Не умер ещё?
Кира бросила трубку.
Потом не выдержала и сама позвонила ему, рыдала, просила вернуться.
– А я предупреждал тебя…
Она не дослушала.
Отец умер через четыре месяца. Четыре долгих месяца показались Кире вечностью. Но она облегчённо вздохнула. После похорон распахнула все окна в квартире, перестирала всё бельё и покрывала, перемыла посуду, вылила флакон духов на тряпку, чтобы заглушить тошнотворный запах мочи и болезни.
Потом вернулась на работу, словно сама болела и выздоровела. Однажды она пришла домой и на автоответчике увидела сообщение.
– Кира Николаевна Тихонова, вам нужно прийти в нотариальную контору по адресу…
– На ваше имя оформлено завещание, – сказал вкрадчивым голосом нотариус, когда Кира пришла в контору.
Она недоумённо уставилась на него.
– Вы прямой наследник вашего отца. Есть жена, но…
Из завещания Кира узнала, что отец оставил ей квартиру.
Вспомнилась бабушка. Она всё-таки уговорила его, или совесть в нём проснулась?
– Она мне не нужна, – деревянным голосом ответила Кира. – С той квартирой связано слишком много грустных воспоминаний.
– Не спешите отказываться. Можете продать её, купить себе машину, поехать путешествовать, – говорил вкрадчиво нотариус. – Если хотите, помогу оформить документы на квартиру.
– Я подумаю. – Кира попрощалась и вышла.
Она была свободна от всех и всего. Стасу звонить не стала. Он предал, бросил её в трудную минуту. Мог бы хоть иногда ходить в магазин, просто поддерживать. Хорошо, что они не женаты.
Ночью ей чудились скрип половиц, шаги и шорохи. Она до боли зажмуривалась и накрывалась с головой одеялом.
Квартира пригодилась. У сотрудницы на работе дочь выходила замуж, и она искала недорогую съёмную квартиру. Кира с радостью отдала ей ключи от квартиры отца, включив ремонт в стоимость аренды. А вскоре она сама снова встретила свою любовь.
«Когда чего-то ждёшь с нетерпением, время тащится медленно, как на несмазанной телеге, а когда чего-то боишься, то к страшному моменту подлетает, как на крыльях»
Александра Маринина
«В жизни больше несчастья, чем счастья. То, что она длится не вечно — просто милосердие»
Эрих Мария Ремарк