— Я подумаю, — сказала она тихо.
Тамара Ивановна улыбнулась. Улыбка была широкая, но глаза оставались холодными.
На следующей неделе Анна поехала к нотариусу. Оформила все документы. А потом та самая соседка дяди Петра спросила Аню, не хочет ли она сдать дом её сыну с семьёй. Аня обрадовалась и сразу согласилась. Женщина решила, что все деньги, полученные от сдачи дома в аренду, она будет переводить на отдельный счёт, который откроет на имя детей.
Когда женщина рассказала мужу об этом решении, он её похвалил за хорошую идею.
А вот когда Тамара Ивановна узнала, что дом сдан, она приехала немедленно.
— Ты что наделала?
— Сдала дом.
— Как сдала? Чужим людям? Ты понимаешь, что натворила?
Анна спокойно отвечала.
— Понимаю. Обеспечила детям будущее.
— Ты специально. Назло мне. Я знала, что ты такая. Жадная, коварная. Мы хотели помочь, вложить деньги в ремонт, а ты.
— Вы хотели вложить деньги Максима в мою собственность, чтобы потом считать её своей, — Анна села на стул. — Я правильно понимаю?
Тамара побледнела.
— Как ты смеешь? Я мать его. Я всю жизнь мечтала о таком доме.
— И я всю жизнь мечтала о нормальных отношениях со свекровью.
— Максим узнает, какая ты на самом деле.
— Максим уже знает. Я ему всё рассказала ещё вчера.
Максим в тот вечер был мрачным, мать уже успела ему позвонить.
— Мама в истерике. Говорит, что ты её обманула.
— Я никого не обманывала. Я просто не отдала ей то, что принадлежит мне.
— Но она хотела помочь.
— Максим, она десять лет называла меня флористкой с презрением. А тут вдруг доченька и Анечка. Тебе правда кажется, что это нормально?
Он молчал. Потом кивнул.
— Наверное, ты права. Просто жаль. Я думал, вы наконец-то подружитесь.
— Мы не подружимся.
Холодная битва между Анной и Тамарой вернулась. Свекровь больше не звонила, не приезжала, на семейных праздниках смотрела сквозь невестку, как будто та была прозрачной. Максим пытался наладить мир, но быстро сдался.
Но Анна больше не переживала. Каждый месяц на счёт детей приходили деньги от аренды. Она работала в своём цветочном магазине, собирала букеты и знала — её ресурсы принадлежат только ей.
Однажды Максим спросил:
— Не жалеешь, что так получилось?
— О чём?
— Ну, что не подружились с мамой. Могли бы там отдыхать всей семьёй.
Анна усмехнулась.
— Отдыхать под присмотром твоей мамы, которая будет решать, когда мне вставать и что готовить? Нет, спасибо. Я лучше буду получать деньги и вкладывать в образование детей.
Он кивнул и улыбнулся.
— Ты стала жёстче. Но мне нравится такая деловитая жена.
Тамара Ивановна так и не простила невестку. Она рассказывала подругам, какая неблагодарная жена у её сына. Бедная старушка хотела помочь, а она носом крутит. Подруги сочувствовали.
Дети подросли. На деньги от аренды старший пошёл на платные курсы, младшая записалась в художественную школу. Анна смотрела на их счастливые лица и знала — она всё сделала правильно.
Максим иногда вздыхал, глядя на фотографии дома в телефоне.
— Красивое место. Мы могли бы там классно отдыхать.
— Могли бы, — соглашалась Анна. — Но какой ценой?
Он не отвечал. Потому что знал ответ.
Свекровь после этой истории продолжила её не любить, но теперь это не имело значения. Потому что Анна наконец-то полюбила себя сама. И этого было достаточно.