– Кстати, подождите-ка, рыбой сейчас вас угощу. Хорошая у вас речка, рыбная.
Аркадий отправился за рыбой и вынес её в алюминиевой чашке.
Весь день до вечера Галина думала о соседе. Как он зимовать будет? Это же невозможно!
Вечером, когда Стас уснул, она решила сходить к Аркадию, отнести пирога в благодарность за рыбу и отдать чашку. Она постучала в новую дверь, которую сосед уже успел смастерить из разобранных досок сарая, и вошла.
Посреди пустой комнаты, которая была одна в доме, с потолка низко спускалась лампочка. Сосед ползал по полу, утепляя его еловым лапником и досками. Рядом стоял ящик с инструментами.
Отсутствующие стёкла уже были забиты фанерой, и из печи вверх выходила новая серебристая труба. Рядом с печью было навалено какое-то тряпьё – видимо, постель соседа, стоял самодельный стол, заваленный пакетами и посудой и старый табурет. Рядом со столом стояли два новых пластмассовых ведра.
Несмотря на то, что это было странное для человека жильё, Галина поразилась изменениям. В доме уже не гулял ветер, щели были законопачены, пол выровнен и плотно укрыт еловыми ветками, крыша не просвечивала и проведено электричество.
Она похвалила Аркадия.
– Да это вы рано зашли. Вот увидите, я тут ещё уют наведу.
На завтра Галина уже предлагала соседу старый, но тёплый шерстяной ковёр, который свёрнутый без дела лежал в сарае, куски оставшегося от ремонта рубероида, раскладушку и комод. А ещё кучу старой посуды. Сосед готовил на костре, печь к готовке не годилась совсем.
Аркадий оказался очень благодарным соседом. Галина уже не отгребала во дворе снег: каждое утро её двор был расчищен.
На все угощения отвечал взаимностью: сегодня Галина его угостит курочкой, завтра он купит ей колбасы. Галину это немного обижало, но и не делало обязанной.
Вскоре Аркадий присоединился к прогулкам с внуком, а потом предложил Галине заменить её.
Работы в селе для него всё равно не было, он так и не смог устроиться. Пришлось рассчитывать на пенсию.
– И хочется Вам возиться с нами? Время терять.
– Время не жалко. У меня не так уж много шансов что-нибудь хорошее сделать, и всё обиднее за то, что сделать не успел и уже не успею.
Были моменты, когда Галине с внуком было особенно тяжело. Например, когда он заболевал. Стас делался капризным до невозможности. Понять можно – он не отдавал себе отчёт в том, почему ему плохо.
А ещё, к примеру, он очень любил купаться в ванной, но вылезать оттуда не хотел. Галина спускала воду, ругалась, обтирала его прямо сидящим в ванне. И только через некоторое время внук сдавался.
Вот в один такой момент и зашёл Аркадий. Стас что-то кричал, сидя голышом в пустой ванне. Галина рассказала о проблеме, сосед предложил помощь и вскоре легко вывел Стаса – уговорил какими-то своими хитрыми способами.
Однажды, когда поднялась метель, Аркадий предложил забрать Стаса к нему. Мебели у него почти не было и заниматься там со Стасом было удобнее, чем в заставленном Галином доме.
От стены до стены он мог гонять Стаса часами. Стас привык к нему, слушался беспрекословно. Аркадий как будто придумал свою какую-то методику. Поможет – не поможет, но внук-инвалид не сидит на месте, а у его бабушки появилось немного свободного времени.
Аркадий натянул поперёк комнаты толстую проволоку и заставлял Стаса ходить, держась за неё. Галя уже даже не вникала в смысл занятий – доверилась.
– К деду пойдёшь? – спрашивала она Стаса. Имя – Аркадий было ему не по силам.
И Стас радостно махал руками, садился на кушетку и вытягивал ноги для обувания.
Потом, когда они возвращались с занятий и прогулки, Галина стуча на кухне кастрюлями, слушала разговор соседа с внуком:
– А знаешь какую я щуку ловил? Вот такую. Еле вытянул тогда. Вот весной потеплее станет, возьму и тебя на рыбалку.
– Ээ, эхэ, ээооо, – спокойно мычал усталый Стас, как бы поддерживая беседу.
– Вот, вот. Тебе понравится, – продолжал Аркадий.
И от этой странной беседы на душе становилось тепло.
Потихоньку Аркадий обживался, обрастал хозяйством, прикупил дров, приобрёл себе зимний бушлат и сапоги. Он ездил в баню и в хозяйственный магазин в соседнем селе.
Дом утеплял постоянно, но старые доски всё равно плохо держали тепло.
Морозы этой зимой крепчали.
– Вот что, Аркадий, люди мы с вами немолодые, простудиться недолго. Давайте-ка, перебирайтесь к нам хотя бы на ночь. А то дров не напасёшься. На диван в кухню перебирайтесь. И не спорьте! Хотя бы на морозы.
Аркадий согласился, но через неделю всё же заболел. Как только почувствовал себя хуже, сразу собрался и ушёл к себе в дом.
– Мало Вам ухода за внуком, ещё и я тут со своим кашлем покоя не даю!
Как только не уговаривала его Галина! И дочь даже к нему ходила, но Аркадий твёрдо стоял на своём: болеть будет отдельно. Упрямым оказался и очень гордым, слабым быть не хотел.
И тут Галина начала плакать ночами. Да что такое-то? Вот упрямец! И не хотела она так привязываться к странному соседу, почти нищему старику, а вот – на тебе!
– Мам, а может это любовь?
– Ой! С ума сошла! Мы вообще на Вы и по имени отчеству! Какая любовь? Скажешь тоже! Жалко просто мне его.
– Знаешь, как говорят, мам: у женщин жалость рождает любовь, у мужчин любовь рождает жалость.
Галина махала на дочь рукой, но не спускала глаз с дома Аркадия. Она носила ему борщ в кастрюльке и продолжала уговаривать перейти к ним. Аркадий не сдавался, но сдавал здоровьем.
В конце концов Галина с дочерью вызвали скорую и настояли – забрать Аркадия в больницу.
Пока сосед лежал в больнице, Стас мычал на прогулках, показывая на дом соседа, просился туда. И это было достижением – он начал понимать направления.
Скучала и Галина. Она звонила в стационар, передавала гостинцы и приветы через знакомую медсестру. Ход лечения она знала– Аркадий выздоравливал. А она теперь понимала – без этого ожидания не было бы тепла внутри.
Однажды ближе к вечеру она усадила Стаса на крыльце, а сама расчищала заполонивший этой зимой снег.
– Дед! – вдруг воскликнул Стас, – Баа! Дед!
И Галина услышала голос Аркадия.
– Стас, стоять! … Перила! – Аркадий остановил жестом бросившуюся было к внуку Галину, а Стас встал, как вкопанный.
Он поискал и поймал глазами перила, взялся за них обеими руками и считая невпопад:
– Раз, раз, два, раз, – аккуратно переставляя ноги сам спустился со ступеней, а потом тихонько, пригребая снег ногами, пошёл к Аркадию.
– Деед, бааба! – Аркадий, похудевший, выбритый, ещё бледный после болезни, поставил пакеты и взял Стаса за обе руки.
А Галине показалось, что это он не внука за руки берет, а её. И руки, и сердце сразу потеплели.
Потекли слёзы. И не только от успеха внука, а от радости – опять видеть рядом с собой этого странного для всей деревни человека, почти нищего бомжа, который стал ей так дорог.
Он стоял посреди двора – сутулый, в потёртом бушлате, старых башмаках, но такой родной. И в душе его был свет, а Галина грелась в его лучах.
Впервые в жизни она совсем не думала о материальном, и о том, что скажут люди. Потому что в любви нет никаких иных расчетов и соображений, кроме неё самой.
– Пошли в дом, Аркаш! Мы тебя очень ждали.
Друзья, любовь есть. Богат тот, кто любит, тот, кто умеет любить …
Пусть теперь, в новом году и всегда рядом с вами будут любимые люди!
P.s. Мы часто просим у Бога изменить нашу трудную ситуацию, не зная, что Он послал нам её, чтобы изменились мы…
Автор: Рассеянный хореограф