…Потап, топчась по пыльному полу в старых валенках, пытался навести порядок в комнате. Сын приехал жить в их доме, нужно встретить его, помочь обустроиться! Душа Потапа, отчего-то заблудившаяся между миром теней и миром людей из плоти и крови, скиталась по земле, не находя успокоения. Он часто сидел в избе, тоскуя по ушедшей жене, вспоминая прошлую жизнь, а потом, с наступлением утра, растворялся в первом луче солнца, чтобы опять весь день маяться своем неупокоением…
Потап обернулся.
На пороге комнаты стояла Полина. Женщина включила фонарь и направила его луч прямо в глаза старику.
-Убери! Слепит же! – заворчал Потап.
-Зачем ты пришел? – Полина зло смотрела на мужчину, заслоняющего лицо рукой. – Ко мне пришел, да? Понял, наконец, что я единственная, кто мог быть с тобой?
Полина сделала несколько шагов вперед и протянула руки к Потапу.
-Обними, скажи, что просишь прощения, поцелуй! – горячо шептала она.
-Не могу я, понимаешь? Полюшка, – он потянулся к ней, но тут же отдернул руки. – Забери все, что хочешь! Дом этот забери, участок, все! Только меня отпусти!
-А мне все не надо! Ты же знаешь, – Полина усмехнулась. – Я тебя жду. А пока ты не со мной, не видать твоей родне счастья. Оля вот часто болеет, – протянула Полина, водя рукой по узорам на стене. – Да и Ирина теперь одна в городе, мало ли что… Артем тоже что-то бледный, не ровен час, сердце прихватит… Видишь, у меня на руке веревочки повязаны?
Полина задрала рукав и показала три разноцветные нитки, затянутые вокруг тонкой руки.
-Они так легко рвутся, – покачала она головой. – Вот Аринина ниточка, красивая была, да как просто было ее разорвать. Да и твоя тоже, шелковая… Как только я поняла, что ты не будешь со мной, я просто ее разрезала. Ох, как много я бы дала, чтобы увидеть твой последний час, но… – Полина развела руками. – Не успела приехать. А вот нитка Артема твоего…
-Зачем ты так? – Потап застонал. – Столько лет прошло, а ты все злишься на меня! Мы бы не смогли жить вместе, пойми! Уже все равно ничего не исправить, оставь Артемку в покое, он ведь мог бы быть твоим сыном!
-Мог, но не стал. Ты виноват в этом. И мне не жаль ни Артема, ни его сопливую дочь, ни твою невестку. Я просто еще не решила, когда их жизни, наконец, сгорят в моей печи. Хотя, наверное, уже пора…
Потап широко раскрытыми глазами смотрел, как Полина ногтями поддевает нитку Артема на своей руке и легко рвет ее. Сплетенная из нескольких тонких веревочек, она начинает расползаться, становится рыхлой, словно бахрома.
-Не надо! – Потап сделал шаг вперед.
Полина лишь рассмеялась, звонко, переливчато, как смеялась девчонкой. Звук ее голоса отражался от стен, падая на пол острыми льдинками…
…Артем ворочался во сне. Кровать с металлической сеткой под матрасом скрипела, клацая кольцами – креплениями, а одеяло все больше свешивалось на пол. Мужчине вдруг стало как-то тяжело, как будто мешок с картошкой поставили ему на грудь и заставили сделать глубокий вдох. Артем застонал и повернулся на бок…
-Не надо? – Полина усмехнулась. – Ну, ладно. Подождем с Артемом. А что насчёт Оли? Она такой болезненный ребенок…
Полина поддела ниточку нежно-розового цвета и потянула чуть вверх…
…Оля вдруг закашлялась во сне, горло, как когда-то давно, сдавил невидимый обруч.
-Папа! – прошептала она. – Папа!
Артем хотел встать и подойти к дочери, но не мог. Каждое движение причиняло такую боль, что, казалось, сердце пронзают тысячами острых кинжалов.
-Оль, я сейчас! Подожди… – хрипел он, но не мог подняться с кровати…
Рука Артема метнулась к тумбочке, и нащупала телефон.
-Ира! Ира! – кричал он в трубку.
Но жена не отвечала. Длинные гудки безжалостно разрывали тишину, заполняя сердце отчаянием…
…-Что я должен сделать? – Потап обречённо посмотрел в глаза Полины.
-Ты? Сам разорвать оставшиеся нити. Тогда мы будем вместе.
-А Артем, Оля и Ира?
-Ну, они будут существовать где-то, но не в твоей жизни, и даже не в жизни друг друга. А у нас с тобой будет другой мир, родятся другие дети. Ты, наконец, сможешь прожить жизнь так, как нужно.
-Как нужно тебе? – Потап усмехнулся.
-А чем я хуже? Арина была глупой и неповоротливой. Я намного лучше! Я бы заботилась о тебе, как не заботилась ни одна женщина, я бы родила тебе сына, гораздо умнее и красивее, чем Артем. Давай попробуем?
Полина подходила все ближе и ближе, Потап уже чувствовал ее холодное дыхание на своей щеке. Ему стало вдруг страшно. Животный, панический ужас заполнял сознание. Мужчина уже не видел ничего вокруг, только Полины, светящиеся во тьме, глаза…
…-Папа, мне тяжело дышать! – хрипло шептала Оля. Она сидела на кровати и испуганно смотрела на бледного отца. – Папа! Помоги мне!
Артем соскользнул на пол и пополз к девочке. В глазах темнело, руки слабели, не давая двигаться вперед…
…Поля подошла совсем близко. Она взяла Потапа за руку, чуть засучила его рукав и вынула из кармана пальто черную, плотную веревочку.
Потап заворожено смотрел на ее руки. Полина уже начала обвязывать веревку вокруг его левого запястья, как вдруг комнату озарила вспышка яркого, белого света.
Полина обернулась и охнула. Перед ней стояла Ирина.
Потап, осев на пол, потирал горящую, как в огне, ладонь. Он хотел что-то закричать, но лишь наблюдал, как вместо двух женщин в небо, вылетев в окно, взвились две птицы, черная, как ночь, и белая, как снег.
Птицы бились под горящими холодным светом звёздами, кружились в бешеном танце, потом разлетались и вновь сходились в смертельном пике. Каждая билась за свое счастье: чёрное, злое, жестокое, взятое силой, и белое, наполненное смехом и прикосновениями близких…
На пол рядом со стариком вдруг упали четыре нити: три цветные и одна черная, та, что была не видна под рукавом левой руки Полины.
Потап схватил их и кинул во внезапно запылавшую печь. Он вдруг почувствовал, как отдаляется от земли, улетает куда-то далеко, к Млечному пути, становясь лишь точкой на небосклоне.
Душа старика, наконец, обрела покой, ведь нить, черная, злая, что держала его на земле, теперь ярко пылала, корчась в огне. Сгорели и разноцветные веревочки Артема, Оли и Ирины. Власть над их жизнями теперь не принадлежала никому, кроме небес.
Последняя, черная нить, что Полина должна была завязать на руке возлюбленного, лежала на полу. Огонь, жадно облизнувшись, выпрыгнул из печи и побежал, заструился оранжевой рекой по полу. Пробуя на вкус все, что попадается на пути, он добрался до черной змейки, притаившейся под стулом, змейка зашипела, раскрыв рот и показав острые зубы, но огонь не испугался…
И вот уже на месте черной нити лежит лишь горстка пепла, а огонь вновь бьётся в кирпичной темнице печи…
Небо успокоенно вздохнуло, увидев окончание битвы.
…Исчезла Полина, ее дом сиротливо бил ставнями и звал хозяйку, но тщетно. На крыльцо поднялась совсем другая женщина, Ирина. Она толкнула дверь рукой и вбежала внутрь. Быстро осмотревшись, Ира бросилась в комнату, где были Артем и Ольга.
Неужели она опоздала? Неужели все напрасно?
-Артем, Оля! – крикнула женщина.
Дом вздрогнул от ее голоса, жалобно застонал половицами.
Ира трясла за плечо мужа. Тот открыл глаза и удивлённо посмотрел на нее.
-Ира? Ты уже приехала? А где Полина Андреевна? Почему я на полу, а ты вся такая растрепанная? Почему Оля сидит на кровати и плачет?
Мужчина хотел задать еще много вопросов, но Ира просто поцеловала его, потом взяла на руки дочь и прижала к себе.
-Я очень спешила, девочка моя! – прошептала она. – Но ангелы иногда тоже опаздывают!
-Ничего, мамочка! – Оля обняла Ирину за шею и почувствовала, как под курткой матери все еще бьются, стесненные одеждой, два сильных, но мягких крыла. – Теперь все будет хорошо?
Ира кивнула и положила голову на плечо подошедшему мужу.
А на небе вдруг ярко вспыхнула новая, серебристо-голубая звезда. Душа Потапа обрела покой…