– Марина, что с Леночкой?
– Мама, все в порядке. Не расстраивайся! Мне сразу сообщили. У тебя я уже была. Тебя в такую дорогую клинику положили.
– Дочка у нас и так денег нет. Ипотека. И виновата я, перебегала дорогу… Торопилась.
– Врач сказал, лечение оплачено.
***
Денис Георгиевич Водопьянов сидел во главе огромного стола и слушал доклады директоров своего холдинга, особо не вникая в суть. Просто глядел, улыбаясь, на парня в дорогом костюме и со строгим лицом, на своего сына. Смотрел с гордостью – есть на кого хоть сейчас оставить все свои заводы. Зазвонил лежащий на столе телефон. Не торопясь, взял:
– Денис Георгиевич, у пострадавшей, как я и предполагал, перелом и сотрясение. Отправил её в хорошую клинику и оплатил лечение.
– Ефим, тебе делать нечего? Ну, отправил, оплатил. Мне-то, зачем звонить?
Покачивая головой, бросил телефон на стол. Перед глазами мелькнуло лицо женщины, лежащей на асфальте возле его машины…
– О, Боже! – вскочил из-за стола, застыл…, махнул рукой испуганно глядящему на него сыну. – Егор, разбирайся сам!
Выбежал, что-то крича в телефон своему секретарю.
***
Проснулась. Голова вроде не болит. Солнышко радостно заглядывает в окно. У двери за столиком сидит медсестра. На койке у противоположной стены женщина в ярком халате с замысловатыми узорами раскладывает прямо на одеяле какой-то пасьянс. Медсестра тут же встала, подошла к кровати и с улыбкой спросила:
– Елена, вас что-то беспокоит? Не стесняйтесь.
– Можно попить?
Медсестра налила в бокал апельсиновый сок и помогла поднять голову. Напоив больную, сообщила:
– В палате есть ванная комната, туалет, телевизор, холодильник. Сейчас я помогу вам привести себя в порядок.
Когда все процедуры были проведены, медсестра удалилась.
– Тебя как зовут? – бесцеремонно спросила соседка по палате.
– Лена.
– Меня – Матильда.
В палату вновь заглянула медсестра:
– Елена, к вам из полиции.
– А не пошёл бы он куда подальше, – грубо возразила Матильда. – Человек только в себя после аварии пришел.
– Разговора не избежать, – тяжело вздохнула Лена. – Зовите!
Зашел мужчина в накинутом на форменную рубашку халате. Подошел к кровати:
– Вы Елена Игоревна Земляникина?
– Да.
– Я старший лейтенант Скворцов. Мне необходимо задать вам несколько вопросов.
– Задавайте!
Тот задавал вопросы. Елена отвечала машинально. В голове стучала одна мысль:
«Сама виновата. Еще платить за аварию придется, а я только в ипотеку дочери квартиру взяла. Теперь с работы выгонят. Кому нужен хромой начальник отдела в магазине. Дочь с зятем одни с ипотекой не справятся. Квартиру отберут. Куда она с внучкой? Ко мне в однокомнатную?»
Следователь закончил задавать вопросы, попросил подписать протокол и ушел.
– Ох, Лена! – проворчала соседка. – Я без адвоката и говорить с ним не стала бы, а ты сразу чистосердечное признание.
Елена повернулась к стене, с трудом сдерживая слезы. Матильда подковыляла к её кровати, села в ноги:
– Ладно, не обижайся! Я гадалка, хорошая гадалка. Садись! Сдвинь карты! Посмотрю, что у тебя с судьбой.
Лена заинтересованно повернула голову. Села. Сдвинула карты и стала с интересом наблюдать. Гадалка разложила карты и, вздохнув, заговорила:
– Умная ты женщина, но несчастливая. Не везет тебе с любовью. Первый мужчина тебя обожал, но амбиции свои поставил выше любви. Второй раз сама упустила свою счастье, дитё своё, поставив выше любви. У тебя дочь, взрослая?
– Да.
Елена, как большинство женщин, верила гадалкам, одновременно сомневаясь. Но сейчас гадали ей и пока не ошибались. А та продолжала:
– И в работе тебе не везет. Нелюбимая она у тебя, но отдаешь ты ей все своё время, а истинное призвание ото всех скрываешь. Лишь урывками по ночам любимой работой занимаешься.
И здесь гадалка правильно сказала. Писала Лена по вечерам романы. Во множественном числе об этом говорить не стоило. Второй лишь начала писать. А первый пыталась в какой-нибудь крупной редакции пристроить, но, похоже, таких, как она, сейчас немало. Надежда, конечно, есть – в себе она уверена. Вот только никто об этом не знает.
Матильда молча смотрела на Елену, словно мысли её отгадывала. Затем улыбнулась и такое выдала:
– Ладно, мне всё равно здесь ещё несколько дней лежать. Отгоню от тебя все несчастья. Везти будет и многого добьешься.
Гадалка подошла к своей тумбочке. Достала разнос, на котором лежали свечи, спички и стояли какие-то пузырьки. Всю ночь что-то жгла и шептала.
А наутро…
***
После процедур в палату зашел господин. Больничный халат не смог скрыть под собой дорогого костюма, аромат французского одеколона говорил о его высоком положении.
– Здравствуйте, Елена Игоревна! Сожалею о произошедшем с вами два дня назад инциденте, и предлагаю заключить взаимовыгодный договор. Вы сейчас подписываете бумагу, что в произошедшей аварии виноваты вы и претензий к нам не имеете. Мы решаем, вернее, уже решили ваш вопрос с ипотекой.
– В смысле?
– Позвоните дочери. Пусть узнает в банке.
Елена, плохо соображая, набрала номер телефоны дочери:
– Марина, позвони в банк. Узнай, что с нашей ипотекой и перезвони мне.
Телефонная мелодия заиграла через пару минут, и раздался ошарашенный голос дочери:
– Мама, ипотека погашена.
Лена не помнила, как подписала бумагу, как этот господин вышел, пожелав скорейшего выздоровления. Пришла в себя минут через десять:
– Матильда, что это?
– Это судьба повернулась к тебе лицом. Три года будешь идти к вершине своего счастья. Принимай всё, что дает судьба. Через три года произойдет самое неожиданное и самое желанное. Смири свою гордыню, прими и это!
– Матильда, ты что волшебница.
– Нет, но обещаю, пока мы здесь лежим, ещё одно чудо с тобой произойдет.
***
Врач осмотрел ногу, постучал по гипсу, заставил пошевелить пальцами. Что-то долго писал в истории болезни. Лишь затем произнес:
– После обеда вам уберут этот гипс и сделают другой, затем отвезут домой. Вот брошюрка, как вести себя ближайший месяц. Через месяц придете к нам. Вам снимут гипс, и думаю, расстанемся с вами навсегда.
Затем он подошел к Матильде. Посмотрел ногу, что-то написал и велел собираться домой. Та позвонила по телефону и через полчаса за ней приехали.
– Счастья тебе, подруга! – она подошла и поцеловала Елену.
– Спасибо, Матильда!
Едва дверь палаты закрылась, зазвучала мелодия на сотовом телефоне:
– Елена Игоревна Земляникина?
– Да.
– Вас беспокоят из издательства Альфа. Вы послали нам по электронной почте свой роман «Дочь домового». Редколлегией нашего издательства он рекомендован к печати, но нам нужны гарантии, что будет продолжение. Вы ведь финал оставили открытым. И решим вопрос с авторским гонораром.
***
Денис Георгиевич посадил сына за стол, положил перед ним бумаги. Чему-то мечтательно улыбнулся:
– Сын слушай внимательно. Я решил отойти от дел…
– Папа, что с тобой? Ты без работы через неделю с ума сойдешь.
– Дослушай и не перебивай. С твоей матерью, я рассчитался. Была у меня кое-какая недвижимость во Франции, всё на неё переписал. Хоть она в этом и не нуждается. Рассчитался и с тетей Ларой. Еще там кое с кем – монахом я никогда не был. Весь концерн переписал на тебя. Вот бумаги.
– Папа, честно скажи, что ты задумал.
– Хочу сын, новое дело начать. Буду заниматься тем, о чём мечтал с детства. Всё, на этом разговор закончен! Забирай бумаги! Теперь всё решаешь ты!
***
Когда сын вышел. Денис долго сидел, улыбаясь, смотрел в огромное окно на синее небо. Теперь он свободен и начинает новую жизнь. Конечно, не с нуля. Суммы со многими нулями на счетах в России, Англии и Швейцарии у него есть. Но жизнь начинается вновь с восемнадцати лет.
Вынул из кармана телефон:
– Ефим, зайди!
Тот появился через пару минут.
– Садись! Доставай, что у тебя там есть? Отметим начало новой жизни.
– Что-то ты, Денис Георгиевич сентиментальным стал, – секретарь достал из серванта бутылку, два хрустальных бокала, разлил в них ароматный напиток.
– Ладно, пей! – сам, выпив содержимое бокала, спросил. – Как там наши дела?
– Всё идёт, как вы сказали.
– Ну, если пойдет что-то не так или кто-то узнает, – мечтательно улыбаясь, пригрозил пальцем.
***
Елена Игоревна Земляникина удобно расположилась в кресле своего кабинета. Перевернула страничку красочного календаря:
«Седьмого ноль седьмого две тысячи семнадцатого. Три семерки – должно повести. Мне давно везёт, с тех пор, как Матильда нагадала на три года. Через месяц везение кончится. В конце должно произойти что-то необычное».
Зашла дочь, на губах улыбка. Марина ездила решать кое-какие проблемы.
– Давай сразу и по порядку, – поторопила Елена.
– Типография наша, – дочь радостно вскинула руки вверх. – Представляешь, мама, и редакция, и типография наши!?
– Отлично!
Мать с дочерью обнялись и закружились по комнате.
– А литературный конкурс? – кивком попросила Марину продолжить.
– Была у этого Иванова. Всё лучше, чем ожидали. Судьи определили тройку призеров. Победитель получает сто тысяч и издательство книги за счет Иванова с выплатой гонорара. Второй призер – сто тысяч и бесплатное издание книги, третий призер – просто сто тысяч. Вот список призёров.
– Тимонина – нет, – с сожалением мотнула головой Елена. – Его «Душа» мне больше всех понравилась.
– Иванов сказал, что и мы можем издать любого из первой десятки, он оплатит, но без выплаты гонорара. Давай «Душу» и издадим, мне она тоже понравилась.
– Все, связывайся с этим Тимониным. Если у него есть возможность приехать, приглашай сюда.
– Угу.
– Марина, а кто за Ивановым стоит, не узнала?
– Мама, здесь всё у них почему-то в тайне держится. Есть одно предположение, но очень уж неправдоподобное. Три года назад один олигарх отошел от дел и всё переписал на своего сына. Уже три года о нём ничего не слышно. Как раз с тех пор и появились эти турниры с объективными судьями и очень привлекательными призами, но это лишь одни предположения.
– А как фамилия этого олигарха?
– Денис Георгиевич Водопьянов.
Мать вздрогнула, улыбка исчезла с лица.
– Мама, ты хорошо знаешь Водопьянова!? – удивленно спросила дочь.
– Настолько хорошо, что если встречу, не знаю, что с ним сделаю! – зло проговорила Елена.
– Мама, ну-ка садись! – усадила мать на диван. – Рассказывай!
– Что рассказывать?
– Где ты с ним познакомилась?
– Я с ним в школе семь лет за одной партой сидела, – из глаз матери покатились слезы, она уткнулась в плечо дочери и заревела.
– Мама, мама, ты его любила? – подняла голову матери, взглянула ей в глаза. – Мама, ты его и сейчас любишь!?
– Я его ненавижу.
– Мама рассказывай все.
– Марина, мне нечего добавить. Твоего Толика не видно и не слышно, но он всегда с тобой. Ты для него – всё. Для Водопьянова главное путь к вершине и ничто его не остановит на этом пути. Даже любовь. Мы расстались, когда нам было по двадцать. Сейчас по сорок восемь.
– Мама! – глаза Марины округлились. – Мне двадцать восемь и мой папа никак не успел бы погибнуть в автомобильной аварии. Он?
– Он даже не знает, что ты существуешь.
– Но у меня его отчество.
– Надеялась, вернётся и увидит, какая прекрасная у него дочь.
***
Марина читала романы. Их издательство новое и этих романов приходило всего штук по десять в день, но даже такое количество, не то, что за день, за неделю не прочитать, даже если только этим и заниматься. В больших издательствах эти романы совсем никто не читает, их туда каждый день штук по сто приходит.
Интересно! Все начинающие писатели думают, что их роман лучший. А в принципе, они все одинаковые: мелодрамы, боевики, детективы. И даже не разберешь, где боевик, где мелодрама.
– Марина, – секретарша приоткрыла дверь. – Здесь писатель Тимонин. Говорит, что ему пришло письмо…
– Вика, пусть войдет, – а про себя подумала. – «Хоть с умным человеком поговорю».
Вошел мужчина в годах, приятной наружности. С каким-то удивлением посмотрел на Марину:
– Мне Елену Игоревну Земляникину.
– Я её дочь и компаньон. Можете обращаться просто. Вы…
– Тимофей Тимонин. Автор романа «Душа».
– Присаживайтесь. Мы согласны напечатать рассказ, но, извините, без авторского гонорара!
– Марина, тебе, сколько лет? – неожиданно спросил тот.
– Двадцать восемь, – она с удивлением посмотрела на мужчину, не отрывающего от неё взгляда. – Почему вы на меня так смотрите?
– Ты очень похожа на свою маму.
– Вы знали мою маму?
Тут дверь открылась и вошла сама Елена.
– Мама, познакомьтесь, Тимофей Тимонин, автор романа «Душа».
Посетитель встал и пошел навстречу. И тут Марину увидела свою застывшую мать. Мама не могла контролировать свои эмоции. Мелькнувшая в её глазах радость сменилась, ненавистью. Елена размахнулась и ударила писателя по щеке, затем ещё раз и ещё.
Но вот рука застыла в воздухе, и она стала падать. Мужчина схватил её за талию, крепко прижал к груди и… поцеловал.
Марина не понимала, что происходит и пришла в себя лишь, когда мужчина поднял её маму на руки и положил на диван.
– Нашатырь есть? – крикнул он девушке.
В руках Марины мелькнул шприц, укол в плечо. Использованный шприц полетел в урну. Перед глазами мужчины те же глаза, пылающие ненавистью:
– Что это значит?
– Извини, Марина! Я безмерно виноват перед твоей мамой и перед тобой. Три год назад твоя мама попала под машину, которой управлял мой водитель. Она лежала на земле, я даже не узнал… С тех пор я жил лишь мыслью, как заслужить её любовь. Сегодня увидел тебя…
– Ты мой отец?!
– Да.
– У меня никогда не было отца. Когда была маленькая, так хотелось, чтобы рядом был кто-то родной и сильный.
– Тебя больше никто не обидит и маму тоже, – Денис наклонился над диваном. – Марина, что с ней?
– Сильный стресс.
– Ладно, Марина, пойду. Не простит она.
Наклонив голову, побрел к двери. Взялся за ручку.
– Водопьянов, ты мне на прощанье ничего не хочешь сказать? – раздался голос Елены.
Она сидела на диване бледная, растрепанная, но такая родная. Бросился к ней, упал на колени:
– Я люблю тебя!
Автор: Рассказы Стрельца