Людмила привычно провела шваброй по линолеуму, рассеянно наблюдая, как грязная вода стекает в слив. Шестнадцать тысяч в месяц — вот цена ее свободы, или, скорее, ее заточения. Закончив уборку офиса, она посмотрела на часы — без пятнадцати двенадцать. Еще немного, и она снова окажется дома, в своей тихой, виртуальной крепости.
Ее жизнь была странной дихотомией: до обеда — мир пыли и моющих средств, гудящих пылесосов и недовольных взглядов офисных работников, спешащих мимо, а после обеда — мир пикселей и возможностей, безграничный океан информации и развлечений, где она могла быть кем угодно и где угодно.
Когда—то она мечтала о другом. О карьере, о путешествиях, о красивой жизни. Но реальность оказалась куда более прозаичной. Замужество, ребенок, ипотека… а потом — случайное открытие интернета. Настоящего портала в другой мир. Дома Люду никто не ждал, она вернулась с работы и сразу же включила компьютер. Женя, ее супруг, работал водителем и часто задерживался. Дочка, Даша, ходила в садик.
Женя, возвращаясь домой, почти каждый день заставал Люду, сидящую перед экраном с наушниками на голове и блаженной улыбкой на лице. И в тот день было то же самое.
— Опять там? — спросил он устало, бросая сумку на пол, — Люда, мы же договаривались…
Людмила вздрогнула и сняла наушники.
— Жень, привет, — сказала она виновато, — а я вот… Отдыхаю.
— От чего? — вздохнул Женя, — Люд, у меня такое ощущение, что ты как будто живешь не здесь. Мы тут, в реальном мире, а ты… в своем. Когда ты дочерью интересоваться начнешь?
— Неправда, Жень! — запротестовала Людмила, — я про Дашеньку никогда не забываю. А в интернете я столько нового узнаю! С людьми общаюсь…
— Общаешься? С кем? С такими же, как ты, затворниками? — Женя говорил резко, — когда ты последний раз гуляла с Дашей в парке? Или просто со мной посидела, поговорила по душам?
Людмила опустила глаза. Он был прав. В последнее время она все больше времени проводила в интернете, забывая о реальной жизни.
— Я исправлюсь, — пробормотала она.
— Я слышу это уже не первый раз, — ответил Женя, — мы столько раз уже это обсуждали…
В тот вечер Женя больше с супругой не разговаривал. Он всем своим видом демонстрировал Людмиле свое раздражение. Ложась спать, женщина твердо пообещала самой себе завязать с этим развлечением. Действительно, ей нужно больше времени проводить с семьей.
***
Прошло несколько недель. Людмила старалась уделять больше времени дочери и мужу — за компьютером она сидела час—два в день. Все вместе ходили в парк, читали Даше книжки на ночь, смотрели вместе фильмы. Но что—то было не так. Людмила чувствовала себя не в своей тарелке. Как будто ее лишили чего—то важного, чего—то, без чего она не могла дышать.
Когда Женя предложил поехать к его родителям в деревню на выходные, Людмила отказалась.
— Там же нет интернета, — объяснила она, — мне будет скучно.
Женя нахмурился.
— Тебе будет скучно без компьютера? А как же мы? Тебе с нами не интересно?
— Не говори глупости, — огрызнулась Людмила, — просто мне нужно быть на связи. Вдруг что—то важное случится?
— Что может случиться важного в интернете? — Женя покачал головой, — ты просто не хочешь отрываться от своего виртуального мира.
— А что в этом плохого? — Людмила повысила голос, — там я могу быть собой! Там меня понимают!
— А мы тебя не понимаем? Люд, мы — твоя семья!
— Семья? — Людмила усмехнулась, — да вы меня совсем не знаете. Вы видите только уборщицу, жену, мать. А я… я намного больше, чем все это.
На следующий день Женя собрал вещи и уехал с Дашей к своим родителям.
— Может, ты передумаешь, — сказал он на прощание, — мы будем ждать.
Людмила осталась одна в пустой квартире. Она включила компьютер и погрузилась в свой виртуальный мир. В интернете просидела до утра, ни разу не взяла трубку, когда звонил муж. Она отдыхает от тяжелой рабочей недели! В конце концов, она имеет на это право.
***
Неожиданно пошел дождь, и Люда обрадовалась: никуда идти не придется! С одной стороны, она чувствовала себя ужасной матерью, обещавшей дочери прогулку и не сдержавшей слово. С другой — внутри она ликовала от того, что не придется выходить из дома. Жизнь еще молодой женщины превратилась в череду тщательно выстроенных ритуалов, направленных на минимизацию контактов с внешним миром. Торговый центр? Господи, да она последний раз там была год назад, и воспоминания об этой вылазке вызывали почти физическое отторжение. Толпа, шум, яркие витрины, навязчивые продавцы.
— А ведь и правда, социопатка, — пронеслось у Люды в голове, — не зря меня Женька недавно так назвал. Так и есть…
Люде не нужно было ничего из того, что предлагал мир: ни модной одежды, ни гаджетов, ни каких—то шумных вечеринок. Ей было хорошо дома, в своей виртуальной реальности. Портила все Даша, ее семилетняя дочь. Ребенок, в силу возраста, дома сидеть не хотел, и Люда, чтобы отвязаться от навязчивых просьб, обещала ей прогулку на роликах, поход в парк аттракционов. Люда обещала, искренне веря, что сможет переступить через себя. Но потом… потом появлялись сомнения, рациональные аргументы, прогнозы погоды, которые каким—то мистическим образом всегда предвещали дождь, и она находила оправдание своему бездействию.
— Мама, ну когда мы пойдем кататься? — Даша опять подбежала к ней, заглядывая в глаза.
Люда вздохнула.
— Дорогая, ну посмотри, какая погода. Дождь. На роликах в дождь нельзя кататься.
— Но ты же обещала! — в голосе Даши послышались слезы.
Люда обняла дочку.
— Обещала, дорогая. Но погода все планы наши разрушила. Давай вместо роликов посмотрим мультик и сделаем пиццу?
Даша, немного поколебавшись, согласилась. Вечер прошел спокойно. Муж был в командировке, никто Люду наставлениями не мучал. Когда Даша уснула, Людмила села за компьютер. Совсем недавно она открыла для себя новое, куда более интересное «направление» — ставки. Вбив в поисковую строку адрес сайта конторы и углубилась в изучение статистики, коэффициентов, прогнозов.
Ей казалось, что вот-вот, еще немного, и она сорвет куш, разбогатеет, и тогда… Тогда она сможет купить Даше все, что та пожелает. Свозит ее в Диснейленд, компенсирует все те прогулки, которые так и не состоялись. Она сможет стать хорошей матерью. Тем более, что реклама известных блогеров обещала просто баснословные барыши — нужно только придерживаться определенной схемы, чтобы грести деньги лопатой.
Но реальность пока была не такой радужной. Она проигрывала раз за разом, с каждым поражением погружаясь все глубже в отчаяние. В выходные она могла просидеть у компьютера безвылазно, проигрывая все до последней копейки. С понедельника начиналась депрессия. Люда заставляла себя ходить на работу, она огромным усилием воли вынуждала себя общаться с ребенком и мужем, выполнять свои прямые женские обязанности. Но к пятнице ее настроение начинало улучшаться. Она вносила на счет немного денег, чуть больше, чем обычно, и ее снова охватывала надежда. Ей казалось, что вот сейчас, вот в этот раз ей обязательно повезет. Муж пока ничего о ее новом способе «поднять» деньжат не знал.
***
Людмила сидела за кухонным столом, уставившись в монитор. На экране мелькали графики, цифры, имена футболистов — она в который раз пыталась анализировать предстоящий матч, выискивая закономерности, которые помогли бы ей сделать выигрышную ставку. Погоду проверила, статистику изучила, составы команд сравнила — все указывало на победу «гостей», но какой-то внутренний голос настойчиво шептал о другом. И этот голос с каждым днем звучал все громче и настойчивее.
Сделала одну ставку, потом — вторую, а потом — и третью. Ни одна не сыграла. Все деньги, что были на счету, она проиграла. Опустошение. Злость. Бессилие.
— Хватит! — крикнула она самой себе, — прекрати! Невозможно здесь выиграть, неужели ты этого не понимаешь?!
Люда выдернула вилку из розетки и пошла в душ, чтобы смыть с себя липкий осадок азарта. Муж давно уже спал, Люда прилегла рядом, но сон не шел. В голове роились мысли, одна безумнее другой: какие-то стратегии, системы, комбинации… Она ворочалась с боку на бок, пытаясь унять этот бешеный хоровод.
Только за май она пополнила счет в конторе на двадцать тысяч рублей. Двадцать тысяч, заработанных потом на ненавистной работе. Двадцать тысяч, которые могли бы пойти на что-то полезное, нужное.
В апреле ей все же улыбнулась удача. Совершенно неожиданно. Поставила две тысячи, а выиграла двести тысяч рублей! Первый раз в жизни ей так повезло, она тогда чуть с ума не сошла от радости. Половину уже потратила. На что? Да ни на что путное. Какая-то одежда, дорогие продукты. Мужу немного на ремонт машины дала — старенькая «девятка» снова сломалась. Женьке она, кстати, соврала, что в лотерею выиграла. Слава богу, он проверять ничего не стал.
Осталось сто тысяч. Хоть какой-то ремонт сделает в квартире. Дочку к школе соберет. Люда лежала и думала: а в плюсе она вообще за всю эту историю игр или в минусе? Если собрать все деньги, которые она внесла на игровой счет за эти три года, то станет страшно. Раньше вносила и проигрывала по двести—триста рублей, а сейчас уже тысячами. Хочется выигрывать постоянно и много.
Она даже не помнила, с чего все началось. Просто однажды увидела рекламу конторы. Заинтересовалась. Попробовала. И понеслось…Люда прекрасно понимала, что саму себя она загоняет в яму. Бороться с зависимостью пыталась: блокировала кабинет на сайте, увозила на неделю шнуры от компьютера, чтобы не было соблазна. Она каждый раз давала себе торжественное обещание, что больше не будет играть, что она отыграла свое.
Но спустя день-два что-то внутри нее ломалось, и она говорила себе:
— А почему бы не внести тысячу и ставить с умом, по стратегии?
Вносила. Проигрывала. И потом ходила злая, раздраженная, кричала на всех. Все деньги, которые она зарабатывала на работе, уходили на ставки. Еда, одежда, коммунальные платежи — все это оплачивалось в последнюю очередь, когда уже совсем припирало. Приходилось клянчить у Жени, придумывать болезни и дорогостоящее лечение, унижаться перед соседями, подругами и коллегами, выпрашивая у них деньги.
Утром она проснулась с тяжелой головой и опустошенным сердцем. Посмотрела на спящую дочку. Вспомнила, что ей нужно купить к школе: тетради, ручки, форму, обувь… Она встала, оделась и пошла на работу. Весь день она думала о деньгах. О том, как мало она зарабатывает. О том, как ей нужны деньги на школу для дочки. Вечером, вернувшись домой, она зашла в магазин. Купила продукты на ужин. Посмотрела на яркие витрины с игрушками. Вспомнила, как Даша давно просила у нее новую куклу.
Она вышла из магазина и почувствовала, как внутри нее нарастает напряжение. Ей хотелось сорваться, купить куклу, обрадовать дочку. Но денег было жаль — нужно же было делать ставку. Люда пришла домой, приготовила ужин, покормила Дашу, уложила ее спать, мужа собрала на смену и, когда в квартире воцарилась тишина, пошла к компьютеру.
Пальцы сами собой набрали пароль. На экране высветилось ее имя и остаток на счету. Несколько сотен рублей — остатки от вчерашних проигрышей. Она сделала ставку. Небольшую. Рискнула.
И проиграла.
***
Недавно Люда открыла для себя форумы и беседы, посвященные ставкам. Там она нашла себе подобных — таких же лудоманов, людей, потерявших контроль над своей жизнью. Эти чаты жили своей бурной жизнью. Двадцать-тридцать человек, сидящих постоянно онлайн и генерирующих по двести сообщений в минуту. Они обсуждали стратегии, делились прогнозами, спорили о том, на кого ставить.
— Детский сад, ей-богу, — промелькнула у Люды мысль, когда она наблюдала за очередным спором в чате.
Этот форум напомнил ей родительский чат детского сада или школы, где родители могли неделями спорить о том, какой подарок купить ребенку на выпускной. В этом чате было то же самое. Они могли скинуться по сто рублей и решать коллективно, на что ставить. Казалось бы, одна голова хорошо, а тридцать — еще лучше. Но каждый трясся за свои сто рублей, как будто это были последние деньги в его жизни.
Приходили к общей ставке, а потом обязательно находился тот, кто был против. Начинались ругань и споры, которые могли длиться часами. В итоге приходили к компромиссу, ставили и… проигрывали на первой же ставке.
Людмила задавалась вопросом, есть ли у этих ребят семьи, девушки, жены. Наверное, есть. И наверное, они не подозревают, чем занимаются их мужья и парни целыми днями. Или подозревают, но предпочитают закрывать на это глаза. Она и сама скрывала свою зависимость от матери. Женька все же узнал о том, что супруга весь свой заработок проигрывала, и тут же ушел. Видимо, просто повод нашел — устал он уже бороться с женой. Мать же считала, что Людмила просто много работает и устает, оттуда и нежелание контактировать с окружающими.
Часы пробили полночь, когда в дверь кто-то позвонил. Людмила вздрогнула. Что за гости в такое время? Она подошла к двери и посмотрела в глазок — на площадке стояла ее мать.
— Мам, что случилось? Что ты тут делаешь? — спросила она удивленно.
— Привет, Люд, — ответила мать, — все хорошо. Просто… Ты совсем не звонишь, не приезжаешь. Вот я и решила проведать вас. Пройти-то дашь?
Людмила мялась на пороге. Ей не хотелось, чтобы мать видела этот беспорядок, этот хаос, в котором она жила. Прибираться, стирать и гладить вещи у нее совсем не было времени.
— Все хорошо, мам, — сказала она, — просто много работы.
Мать отодвинула Люду, прошла в коридор.
— Люд, я вижу, что с тобой что-то не так, — сказала она, — ты похудела, плохо выглядишь. Что происходит?
Людмила молчала, не зная, что ответить.
— Может, тебе нужна помощь? — спросила мать, — может, тебе стоит обратиться к врачу? Если ты тяжело переживаешь уход мужа, то, наверное, нужно обратиться к психологу…
Людмила покачала головой.
— Нет, мам, все в порядке, — сказала она, — просто устала.
Мать вздохнула.
— Люд, я всегда буду рядом, — сказала она, — если тебе что-нибудь понадобится, просто позвони. Ладно, поеду я. Меня такси внизу ждет. Извини, что так поздно.
Людмила обняла мать.
— Спасибо, мам, — сказала она.
Мать ушла, а Люда опять села за компьютер. Может, ей в этот раз повезет?
***
Люда уже три месяца вела затворнический образ жизни. Она не выходила из дома, ни с кем не общалась. Единственным ее маршрутом был «дом-работа-дом». Сама мысль о походе в магазин вызывала у нее панику. Ей казалось, что все смотрят на нее, оценивают, осуждают. Что окружающие знают о том, что она — лудоманка. Не человек, уже давно не личность.
Недавно она снова пополнила счет на тысячу рублей, и теперь сидела и ждала, когда начнется матч. За последний месяц она трижды бросала ставки, и всякий раз ей становилось плохо — у нее начинались панические атаки, она не могла спать, есть, думать ни о чем другом, кроме матчей.
Муж в последнее время начал ей угрожать. Говорил все время, что дочь отберет, что Люда не в состоянии ребенка воспитывать.
— Разве может такая, как ты, Даше достойное будущее? — орал он в трубку, — как тебе не стыдно вообще?! Совсем страх потеряла!
От грустных мыслей ее отвлек резкий звук — ожил мобильный телефон. Люда вздрогнула и посмотрела на экран. Звонила ее подруга, Алена. Люда сначала не хотела отвечать, настроения никакого не было, но Алена была настойчива. Пришлось отвечать.
— Привет, Люд, — сказала Алена, — как дела?
— Привет. Все нормально, вроде бы…
— Чего делаешь?
— Да так, ничего особенного.
— Слушай, я тут подумала… Давай сегодня сходим в кино, а? Там новая комедия вышла, говорят, очень смешная. Ну чего ты все время в четырех стенах сидишь? Дашка у отца гостит, ты одна кукуешь. Составишь мне компанию?
Люда поспешила отказаться. Сказала почти правду:
— Прости, Ален, не могу. Мне нужно к матери ехать. Сейчас соберусь и вызову такси. Там с бабушкой проблемы серьезные.
Алена расстроилась и положила трубку. Люда быстро приняла душ и переоделась. С матерью предстоял серьезный разговор.
***
Такси остановилось у подъезда обычной пятиэтажки. Люда расплатилась с водителем и, тяжело вздохнув, направилась к двери. Предчувствие чего-то нехорошего грызло ее изнутри. Едва Людмила переступила порог, мать, Галина Ивановна, обрушилась на нее:
— А, явилась! Думаешь, я ничего не знаю, да?
Людмила непонимающе захлопала глазами.
— Мам, что случилось? Я что-то сделала?
— Сделала! Еще как сделала! Про твои ставки я все знаю!
Лицо Людмилы мгновенно побледнело.
— Какие ставки? Мам, ты о чем?
— Не строй из себя дурочку! Женя мне все рассказал! Твой бывший благоверный! Думаешь, я совсем ничего не вижу?
— Женя? Вот животное! — вскипела Людмила, — да он просто мстит мне, мама! Что он тебе рассказал?
— Неважно, что рассказал, — отрезала Галина Ивановна, — важно, что это правда! Ты просаживаешь деньги на эти… ставки! Вместо того, чтобы о дочке думать!
Людмила опустила голову. Отрицать было бессмысленно.
— Ну да, бывает… Иногда… — пробормотала она, — да я так, мам… Просто… немного развлечься…
— Развлечься?! — голос Галины Ивановны взлетел на октаву выше, — да ты понимаешь, что это зависимость?! Хуже, чем алкоголизм! Ты знаешь, как все игроманы заканчивают?!
— Мам, ну я же не все! Я контролирую ситуацию!
— Контролируешь?! Тогда почему ты вечно у меня деньги занимаешь?!
Людмила покраснела.
— Ну, было пару раз… Просто… временные трудности…
— Временные трудности, которые длятся уже полгода! Ты хоть представляешь, как мне тяжело смотреть на то, что с тобой происходит?!
Людмила молчала, чувствуя себя маленькой провинившейся девочкой.
— В общем, так, — объявила Галина Ивановна, — я все обдумала. И решила.
— Что решила? — с опаской спросила Людмила.
— Бабушка к тебе переезжает.
— Какая бабушка?! Ты о чем?! — Людмила опешила.
— Твоя бабушка, Люда. Мать твоего отца. Она совсем одна там, в деревне. Старенькая уже. А у тебя вон, квартира пустует. Будешь за ней ухаживать.
— Мам, ну ты издеваешься?! — возмутилась Людмила, — какая бабушка? У меня Даша, работа! Я целыми днями как белка в колесе кручусь! Когда мне еще за старухой смотреть?!
— Найдется время, — отрезала Галина Ивановна, — может, хоть это тебя отвлечет от твоей дури. Будешь думать не о ставках, а о том, как бабушку накормить и в туалет сводить.
— Но почему я?! — взмолилась Людмила, — почему именно я должна за ней ухаживать? Почему не ты, мама?
— У меня тоже свои дела, Люда. Я работаю, у меня огород на даче. И потом, я уже немолода. А ты… Ты здоровая, уж прости, как лошадь! Да еще и бездельничаешь, по сути.
— Я не бездельничаю! Я работаю! — попыталась возразить Людмила.
— Работаешь? Полдня! И что, много зарабатываешь? Или все на ставки уходит?
Людмила снова замолчала.
— В общем, так, — твердо произнесла Галина Ивановна, — или ты забираешь бабушку к себе, или я тебя сдаю на лечение.
— На какое лечение?! Мам, ты что, совсем?! — Людмила пришла в ужас.
— На лечение от игровой зависимости. В клинику. Специалисты помогут. И, заодно, я лишу тебя родительских прав.
— Чего?! Ты не имеешь права! — закричала Людмила.
— Имею, Люда, имею. Суд решит, что так будет лучше для Даши. У тебя зависимость, ты не можешь о ней заботиться.
Людмила испугалась.
— Мам, ну пожалуйста! Не надо! Я обещаю, я брошу эти ставки! Честно! Дай мне шанс!
— Шансы я тебе уже давала, Люда. Результата нет. Поэтому… Или бабушка, или клиника и лишение прав. Выбирай.
— Но я не знаю, как за ней ухаживать! — в отчаянии взмолилась Людмила, — я никогда этого не делала!
— Научишься. Я тебе все расскажу, покажу. Буду помогать. Но жить она будет у тебя.
— А вдруг она помрет у меня?! — в голосе Людмилы зазвучала истерика, — я же этого не переживу!
— Не помрет, — отрезала Галина Ивановна, — если будешь хорошо за ней смотреть. В общем, решай, Люда. Я жду ответа до завтра. Если завтра ты не приедешь за бабушкой, значит, ты выбираешь клинику. И про Дашу забудь.
Галина Ивановна отвернулась и вышла из комнаты, оставив Людмилу в полном раздрае. Вот что теперь делать?
***
Галина Ивановна надавила, использовала все рычаги — чувство вины, угрозы, манипуляции. Людмила сломалась и согласилась забрать бабушку. Евдокия Алексеевна, сухонькая, но крепкая старушка, с первых же минут своего пребывания в квартире Людмилы начала наводить свои порядки. Людмила сразу пожалела о том, что приняла старушку.
Уже в первый вечер за ужином, состоявшим из полуфабрикатов и лапши быстрого приготовления, Евдокия Алексеевна скривилась:
— Что это ты ешь, Людочка? Это же отрава одна! Дашеньке такое давать нельзя!
Людмила огрызнулась:
— А что мне, борщи три часа варить? У меня времени нет!
— Время всегда можно найти, если захотеть, — назидательно сказала Евдокия Алексеевна, — а Дашенька у тебя совсем худенькая. Надо ее кормить как следует.
Даша, уткнувшись в телефон, равнодушно жевала лапшу быстрого приготовления. Людмила проигнорировала замечание бабушки. С каждым днем ситуация только ухудшалась. Евдокия Алексеевна пристально следила за Людмилой, критиковала ее образ жизни, ее увлечение ставками, ее невнимание к дочери. Даша, предоставленная сама себе, проводила все время в телефоне или с друзьями, игнорируя и мать, и прабабушку.
Евдокия Алексеевна начала выходить на лавочку у подъезда и делиться своими переживаниями с соседками.
— Дашенька совсем плохо кушает, — жаловалась она, покачивая головой, — мать ее толком не готовит, все полуфабрикаты да быстрое питание. Уроки у нее не проверяет, книжки не читает. Растет как трава в поле!
— Да уж, Люда у нас какая-то совсем непутевая, — сочувственно вздыхала одна из соседок, баба Клава, — по мужикам, что ли, бегает ночами? Али по танцулькам?
— Какие танцульки?! — возмущалась Евдокия Алексеевна. — Она целыми ночами в компьютере сидит! В какие-то игры играет, что-то там ставит… Деньги, говорит, зарабатывает. А по мне, так это все ерунда одна!
Не прошло и недели, как Галина Ивановна была в курсе всех жалоб Евдокии Алексеевны. Звонок раздался поздним вечером.
— Людмила! Это что еще такое? Мне тут соседки рассказали, что ты совсем за Дашей не смотришь! Бабушка твоя на тебя жалуется!
— Мам, ну что ты начинаешь? — устало ответила Людмила, — все нормально. Просто бабушка у нас такая… ворчливая.
— Ворчливая?! Ты ребенка голодом моришь и уроки у нее не проверяешь, это тоже ворчание!
— Да все я проверяю! Просто… не всегда успеваю. У меня работа!
— В общем, так, Людмила. Прекращай немедленно свои игры и начинай заниматься ребенком! Иначе… иначе ты знаешь, что будет!
Как-то поздно ночью Людмила снова сидела за компьютером. Она делала последнюю ставку, надеясь отыграться и хоть немного улучшить свое финансовое положение. Настроение было самым что ни на есть оптимистичным — прогноз был роскошный, шансы выиграть крупную сумму были большими. Евдокия Алексеевна вышла из своей комнаты в уборную. Проходя мимо, она заметила Людмилу, увлеченно смотрящую в монитор.
Старушка мгновенно оценило ситуацию. Тихонько, чтобы не привлекать внимания, она подошла к Людмиле со спины. В руках она держала свою трость — старую, но крепкую клюку, служившую ей опорой при ходьбе. Подкравшись к Людмиле вплотную, Евдокия Алексеевна подняла клюку над головой и со всей силы ударила ею по монитору. Изображение зарябило, по экрану пошли трещины, затем монитор погас, погрузив комнату в полумрак.
Людмила вскочила со стула, в ярости повернувшись к бабушке.
— Ты что творишь, старая дура?! — закричала она, не выбирая выражений, — ты зачем это сделала?!
— Я тебя от этой заразы спасаю! — твердо ответила Евдокия Алексеевна, не испугавшись крика внучки, — разобью всю технику, которая имеет отношение к этим поганым ставкам!
Людмила пришла в бешенство. В глазах у нее потемнело.
— Да ты… Ты… — задыхаясь от ярости, заорала она.
Не помня себя от гнева, Людмила схватила Евдокию Алексеевну за горло. Старушка попыталась вырваться, закричать, но Людмила сжала пальцы еще сильнее.
***
Людмила очнулась только тогда, когда Евдокия Алексеевна в ее руках обмякла, словно тряпичная кукла. Она выпустила ее из рук, и старушка тяжело осела на пол. Людмила смотрела на неподвижное тело бабушки, не понимая, что произошло. В голове была пустота. Лишь постепенно, словно сквозь пелену, до нее начал доходить ужас содеянного.
Полицию она сама вызвала. Сама в содеянном призналась. Перед тем, как сдаться, набрала матери и попросила забрать Дашеньку. Люда отчетливо понимала, что дальше падать ей уже некуда — она уже опустилась на самое дно. Возможно, тюрьма и поможет ей избавиться от этой пагубной привычки. Там ведь нет компьютера и интернета.
Автор: Житейские истории