– Прости, я, правда, нечаянно!

Но Лина даже не посмотрела в его сторону…

Мама выслушала Славу, и от этого ему стало легче. Он не говорил ей про Ингу, нет – просто рассказывал про обычные свои дела, про то, как неудачно получилось с Линой, ну и упомянул, что папа его не понимает, стал чужим и непонятным. Хочет вон дом на Славу переписать, словно Славе это нужно. А ему нужно, чтобы его слушали, да и только.

С того дня Слава старался реже бывать дома – понял, что в любом сражении с Ингой он проиграет. Что и говорить: та опутала отца, крепко прицепилась к нему, говорила, что любит, хотя Слава ей не верил – все, что она любила, это деньги.

Он стал прогуливать пары, и об этом тоже не рассказывал маме, знал, что она расстроится. С философом, который крутил шашни с Ингой, стало совсем плохо – если раньше только он прикапывался к Славе, то теперь Слава сам ему специально грубил, хотя приятели пытались его одернуть.

– Ты чего добиваешься, в армию собрался идти?

А Славе было все равно – в армию, так в армию, чего он теряет?

Отец, когда узнал, что Славу отчислили, страшно орал. А Инга сидела с непроницаемым лицом, но, когда они столкнулись со Славой взглядами, он увидел, как у нее в глазах блеснуло злорадное торжество.

– А ты Инге своей спасибо скажи! – зло закричал Слава. – Это из-за ее хахаля меня выгнали!

И после этих слов отец ударил его – впервые в жизни, даже в детстве он никогда Славу пальцем не трогал.

– Дом на нее перепиши, – только и сказал на это Слава, развернулся и ушел.

Это случилось за неделю до того, как Слава должен был уезжать – уже и повестка на руках была, и проводы назначены. Он был на кладбище – прощался с мамой, объяснял ей, что придется служить, но потом он обязательно восстановится и доучиться, получит диплом, как она хотела. Телефон зазвонил не вовремя, и он бы не стал его брать, но тут словно мама сама ему сказала – возьми трубку, сынок…

Это звонил отец. И голос у него был напуганный, чужой.

– Славик, ты где?

– На кладбище.

– Слава богу, я боялся, что ты в доме!

– В доме?

– Наш дом, Славик, горит…

Пока ехали пожарные, соседи во главе с отцом сами пытались остановить огонь. Несмотря на всю суматоху, Слава заметил, что во толпе помощников были и Лина – она носила воду ведрами из своего дома, подавала их мужикам и тут же бежала обратно с пустыми, меняя их у бабушки на полные. И не было в ее глазах страха, как у некоторых, которые толпились поодаль и боялись подойти к огню ближе.

Когда уже приехали пожарные, Слава нашел Лину и сказал:

– Спасибо за помощь, я всегда знал, что ты такая.

– Какая?

Ее голос прозвучал мягче обычного, словно этот пожар растопил, наконец, ее сердце.

– Смелая и великодушная.

Лина засмеялась. И смех у нее был приятный, легкий как пение утренних птиц.

– Скажешь тоже… И откуда ты знал, мы же не знакомы совсем.

Слава смутился, но глаз не опустил.

– Я давно за тобой наблюдаю, – признался он.

– Зачем?

– Ты мне нравишься.

Лина вдруг посерьезнела и опустила глаза.

– Мне нельзя.

– Что нельзя?

– С парнями встречаться.

– Это еще почему?

– Инфицированная я.

Но Славу эти слова не напугали.

– И что? Так говоришь, будто прокаженная.

– А разве нет?

– Нет.

Он смотрел ей в глаза, решительно и бескомпромиссно.

– Меня через неделю в армию забирают, – сказал он. – Но если ты дождешься, я женюсь на тебе, поняла?

Лина опять засмеялась, но почему-то Славе показалось, что этот смех больше похож на слезы…

И все случилось именно так, как Слава и обещал: вернувшись из армии, он восстановился в институте, помог отцу отстроить дом и женился на Лине. Бабушку они забрали с собой – а зачем такой большой дом, если не для всей семьи? Пока Слава был в армии, отец и так уже сдружился с будущими родственницами – помогал им, чем мог, вечерами пил чай с Лининой бабушкой и обсуждал цены и политику, а то с молодыми-то об этом не поговорить, у них свое на уме. Через эту бабушку отец Славы и познакомился с Катей – та была медсестрой, приходила уколы делать. И была эта Катя простой и хорошей женщиной, про нее Слава сразу маме рассказал. Наверное ей было не особо приятно, но все же Слава был уверен, что она порадовалась за папу – с Катей он был счастлив.

А Инга… Она, как узнала, что теперь все деньги опять на дом пойдут, и не видать ей ни новой машины, ни шикарной жизни, ушла от отца. Тот, конечно, расстроился, прикипел он к ней, точнее, к ее красоте, и Слава его за это не корил – что и говорить, красивая она была женщина, хоть и злая. Однажды, спустя два года, Слава совершенно случайно встретил ее – пришел кровь сдавать в медицинский центр, а она там на ресепшене стояла, тянула накрашенные губы в притворной улыбке. В этот центр Слава больше не ходил, но за Ингу порадовался – может, работа ей на пользу пойдет, не все из мужиков деньги тянуть. А кровь он не просто так сдавать ходил – несмотря на все страхи Лины, он решил, что пора, чтобы в их большом доме появился детский смех…

Автор: Здравствуй, грусть!