Она шла за Олегом спотыкаясь и едва поспевая, тот ругал на чём свет стоит Любку заразу, Ленку проклятую, что жизнь ему испортила и всех вокруг.

Откуда он взялся, Настя не знала, просто она неделю жила у матери,после смерти бабушки, а потом отчим, дядя Гена, сказал матери, Настя это слышала, чтобы она куда хочет девала свою девку.

Девка это она, Настя.

Потом и появился Олег, мать велела ему забирать девку, то есть её Настю.

Они куда-то идут, холодный осенний ветер насквозь продувает Настину одежонку, мать даже не дала собрать вещи, а скоро зима, как она будет?

Хотя…

Хотя там выдадут наверное… Будет Настя ходить как все, в одинаковом. Видела она этих детей, с печальными, злыми глазами, ходили с бабушкой мимо детского дома, Настя всегда старалась пробежать быстренько, чтобы не смотреть…

Вот теперь и сама, там окажется.

То, что Олег ведёт её в детский дом, а куда ещё -то, сомнений не возникало.

Но, они пришли…на вокзал.

Большой, бестолков шумный, бурлящий, словно муравейник.

-Сиди здесь, – буркнул Олег, я сейчас.

Настя послушно села.

Олега долго не было, Настя уже решила, что он не придёт, она очень хотела пить и есть, решила подождать немного и подойти к начавшему посматривать на неё милиционеру.

Подойдёт и всё расскажет, что Олег испугался сам её отдать в детский дом, что матери она не нужна, что…

-Заждалась?- Олег был повеселевшим, от него пахло пивом и чебуреками, – на -ка вот, – он протянул ей бутылку лимонада “Ситро” и пирожки в бумажном пакетике.

Пакетик весь пропитался маслом, но от него так умопомрачительно пахло, что Насте было наплевать, пропитался он или нет, – не знаю с чем ты любишь, взял по два всех, с картошкой, капустой и ливером, пойдёт?

Настя кивнула и вцепилась зубами в пирожок, чуть не плача от радости.

-Поела? Вот и хорошо, идём, вон иди за той тёткой, там это, ну для девочек, руки там помой, сходи…это…нам ехать далеко, я здесь подожду.

Настя быстро сделала свои дела, вышла из туалета и не обнаружила Олега.

Ушёл…как есть ушёл, покормил и ушёл. Девчонка старалась не зареветь.

-Настюха, я тут это…в дорогу Мурзилку тебе купил, будешь читать?Полными слёз глазами Настя уставилась на подошедшего Олега, он держал в руках журналы, в сетке лежали яблоки и ещё что-то. -Ну что, Настюха…двинем на родину, правда, сколько можно здесь скитаться. Чего смотришь, на мою родину…Ты-то у меня москвичка, да провались тут всё пропадом, идём.

Настя ехали с Олегом в поезде долго.

Он уходил часто курить, покупал на станциях еду у бабушек, Насте лимонад, а себе пиво.

Настя очень боялась, что Олег отстанет от поезда.

Однажды она лежала на верхней полке и смотрела в окно, на начавшие потихоньку удаляться предметы и людей, вот поезд медленно проплывает мимо…Олега.

Она поймала его взгляд…

Настя задохнулась от горечи…бросил…он бросил её, девочка на миг потеряла сознание…Что делать…

– Картошка горячая ещё, – буркнул вошедший Олег, – Настюха…ешь иди.

Настю всю трясло, как же ей было страшно. Зачем, зачем он везёт её на какую-то родину, уж лучше бы тогда в детский дом.

Приедет и бросит там…непонятно где.

– Заболела что ли?

– Нннет.

-Ну наконец-то, хоть слово вымолвила, – Олег смотрел на девочку, – слезай, идём есть, а то картошка остынет…

Они вылезли ночью, на какой-то маленькой станции, у двери вокзальчика горел одинокий фонарь.

– Откройте вокзал, нам до утра автобус ждать надо, – просит отец у тётки – железнодорожницы.

-Ага, сейчас, ковровую дорожку не постелить? Иди отседова, пьянь.

Олег ругается, кричит, пытается что-то доказать, но тётка машет на него и обещает вызвать милицию.

Делать нечего, подхватив лёгкий чемодан свой, Настин пакет и взяв девочку за другую руку, Олег пошагал к автостанции.

В маленьком домике, около автостанции горел свет.

Олег велел Насте ждать, а сам постучал туда, в это светившееся в темноте жёлтым светом окно.

-Ково тама? Кому по башке брякнуть?

– Пустите переночевать, мы с дочкой с поезда, нам бы вот…до автобуса первого, ребёнок продрог.

-Куды путь дёржитя?

-В Масловку.

-А иде дитё у тебя?

-Да вон стоит, Настюха иди сюда…

Их пустили переночевать, даже чай предложили, но Настя отказалась, Олег тоже.

Она коснулась подушки щекой и провалилась в сон.

Потом они шли спотыкаясь к автобусу, было холодно, зябко и сыро, хотелось спать.

В автобусе было холодно, Олег прижал к себе Настю, они были одни.

-Ты это…Настюх, приклонись ко мне и спи, ехать часа полтора.

Приехали, Настя уставшая, измотанная, Олег тоже.

Подошли к дому, хороший дом, большой, Настя такие только на картинках видела.

Олег толкнул калитку, вошёл во двор, позвал Настю.

Навстречу им вышла старуха.

-Здорово, мать.

– Явился не запылился…Чего тебе…

-Я так -то домой вернулся,мнея столько лет не было, я не один, с дочерью…Это и мой дом тоже…Отец где?

-Тама…

Старуха что-то заворчав ушла в дом.

Олег стоял посреди двора, Насте опять захотелось заплакать, ей отчего-то стало жаль Олега.

-Кто тама? Олега…ты ли?

-Я, бать…

-А ково стоишь.

Старик крепко обнял Олега, вытер покрасневшие глаза.

-Вот…батя, это Настюха…моя.

-Внучка моя?

-Но.

-А иде же мать у ей?

-Ай, – Олег махнул рукой, – примешь? Некуда нам…голову преклонить.

-Ты дома сын, чего это некуда.

-Мать вон…не рада видимо.

-Я ей…Идёмте, иди сюда, девонька…ну…я деда твой, меня Степаном зовут, дед Стёпа я.

Так Настя стала жить в деревне, с Олегом и стариками.

-Она мне не мамка, мачеха. От неё и сбежал подальше, аж в самую Москву…там мамку твою встретил, ну а дальше сама знаешь.

Моя -то умерла, я пацанёнком был…Она хорошая была добрая, пела так…Настя звали…Я тебя в честь бабушки, ну мамки своей назвал, Настюха.

Настя пошла в деревенскую школу, сначала дичилась всех, ребята с интересом на неё посматривали, а она боялась привыкать, всё казалось наиграется Олег в отца и отдаст её в детский дом…

Но потом…обвыкла.

Олег пошёл работать шофёром, бабушка Зоя даже стала к Насте хорошо относиться, дедушка любил и баловал её.

Привыкла Настя немного, оттаяла.

Однажды кто-то из ребят прибежал с улицы, Настя была на репетиции в драмкружке и крикнул, что разбился Олег…

Пулей Настя из школы вылетела, бежала раздетая в больницу.

Увидела, как Олега грузили на носилках в машину.

-Папка, папочка мой, папочка…

Криком кричит девчонка, надрывается.

-Доча, дочушка, всё хороршо жив я, жив…

-Я с папкой.

Не могли оттащить бедовую, вцепилась в отца.

Вырастил Олег Настюху свою, не женился ведь, стариков схоронили, старшие дети в пользу Олега от дома отказались.

Так и жили вдвоём.

-Папочка, женщину бы тебе, – скажет повозрослевшая Настя.

-Нет, дочь, вот выращу тебя, тогда уже. Сам с мачехой жил…знаю как это…

Сдержал слово своё Олег.

Уж как Настя папку своего любила и любит, сама уже бабушка, а за отцом трясётся, женщину ему хоррошую сосватала, егоза такая, лет двадцать Олег с Ниною живут, у неё двое детей, да у Олега Настя, все подружились между собой, все роднятся, не делят на своих и чужих.

-Прости меня дочка…

-Ты чего, папуль? За что?

-За то что бросил тогда…

-Нашёл что вспомнить.

Так и не смог сказать Олег, что дважды ещё пытался бросить Настюху свою.

Первый раз на вокзале, а потом на перроне…Да поймал взгляд дочери, полный ужаса и…презрения, в уходящий поезд кинулся, успел, заскочил…

Не смог в этом признаться, да и не надо…

А мать пыталась Насте, что-то там навязать, вроде общаться хотела, Настя не стала даже слушать.

-Мы же семья, – причитала мать.

-Вы семья, кто к вам лезет? А у нас своя семья и вы к нам не суйтесь, – сказала, как отрезала.

-Я же мать твоя, Настя, все ошибки совершают, нужно уметь и прощать, Олежку же вон…простила, аон тоже…бросал тебя.

-Даже имени его не произноси, поняла.Он мне и папа, и мама, он жизнь свою за меня отдал, молодость, а ты…никогда не приблтжайся ко мне.

Чужие мы.

Увидишь где на другую сторону перейди…

В родном селе, а Масловка родной стала Насте, учителем русского языка и литературы работает, до завучей дослужилась, все любят и уважают Анастасию Олеговну.

Иногда Настя, про себя и назовёт отца Олегом, а потом исправится, папочкой…Даже мысли плохой про отца не допускает.

Автор: Мавридика де Монбазон