– После школы его забрали в армию. Он всё просил меня дождаться его. Говорил, что вернётся, и мы поженимся. Когда он уехал, я узнала, что беременная. Ох и кричали мать с отцом! Сколько всего пережить пришлось, не хочу рассказывать. Я ждала Мишу, любила очень. В письме всё ему рассказала.
Когда он вернулся, мы расписались. Сначала жили хорошо. Потом кто-то напел Мише, что ты не его сын. Вот тут он и стал пить. А когда сильно напивался, руки распускал. Наутро прощения просил, в ногах валялся.
Через два года у нас Любочка родилась. А ещё через год он избил меня так, что я выкинула ребёнка. Три года детей у нас не получалось, думала, не будет больше. А потом родился Гриша.
Я терпела побои. Когда не пил, нормальным человеком был. А куда уйдёшь? Мать умерла, отец один остался, его тоже не бросишь. Так и жили. Ты подрастал и становился на отца похожим. Но Миша уже не мог остановиться.
В тот вечер он сильно пьяным домой пришёл. Вы уже спали. Стал ко мне привязываться, обзывать. Я хотела уйти, переждать в сарае, пока заснёт. А он так ударил меня кулаком в спину, что весь воздух из меня вышиб. Я упала на пол. И тогда он стал бить меня ногами. Вас боялась разбудить, старалась не кричать. Зажму рот кулаком и терплю.
А потом увидела нож на полу. Видно уронила, когда падала. Схватила я его, думала, Мишу это утихомирит. Какое там. Он ещё сильнее разозлился, стал его у меня отнимать. Не удержался на ногах и упал. Прямо грудью на лезвие. Я не сразу поняла, что случилось. Еле скинула его с себя. Смотрю, а в его груди нож торчит, и я вся в крови. Тут и поняла что произошло. Потом соседи прибежали…
– Это я их позвал. Испугался, что отец убьёт тебя, – прошептал Витя.
– Ты? А я всё думала, откуда узнали. Столько раз муж бил меня, никто пальцем не пошевелил. А тут…
– Прости, – голос Вити дрогнул.
– Я думала, помилуют меня, ведь случайно всё произошло. Не хотела я Мишу убивать. Соседи видели мои синяки, знали, что почти каждый день бил меня. А на суде никто не заступился, промолчали. – Анастасия закашлялась, зажав рот уголком одеяла.
– Если и виновата, то отсидела своё. Тюрьма – это не санаторий. Только и выжила, думая о вас. – Анастасия помолчала. – Миша стал другим, он уже не был похож на того, кого я со школы любила.
– А что теперь? – спросил Витя?
– Не знаю. В город я не поеду. Со справкой о судимости на работу не возьмут. Поеду в такой же посёлок, как наш. Там люди ко всему привычные. Я писать буду. А вы получали мои письма?
– Нет. Тётя Зина сказала, что ты нас забыла. Я не верил ей, мам.
– Спасибо, сынок. Я писать буду тебе на почту, а конверты подписывать Зориной Ольгой. Запомнил? Так мою маму звали. Ты иногда заходи на почту и спрашивай про письма. Это чтобы Зина не отбирала. А как устроюсь, я обязательно приеду за вами.
– А ты не можешь остаться?
– Ты же видишь, Зина не простила меня. Она здесь хозяйка. Останусь, случись что, на меня свалит. А я не хочу больше в тюрьму.
Они разговаривали долго. Витя заснул, а Анастасия всё лежала с открытыми глазами и смотрела на светлеющее небо в маленьком окошке.
Когда пропели первые петухи, слезла с сеновала. Зина уже что-то стряпала на кухне. Анастасия умылась, выпила молока с хлебом. Потом подошла к кровати, на которой спали Гриша с Любой. Гриша раскидался звездой. Анастасия укрыла его одеялом. Люба спала, отвернувшись к стенке. Так захотелось обнять и поцеловать их, что еле сдержалась.
– Поторопись. Через час поезд будет. Следующие на нашей станции не останавливаются, – поторопила её Зина.
Анастасия поблагодарила её, что позволила повидаться с детьми, взяла почти пустую сумку и вышла из дома, осторожно прикрыв за собой дверь.
Она торопливо шла на станцию, ёжась от утреннего холода.
– Я вернусь. Я обязательно вернусь. Это мои дети. Не имеют права не дать их мне, – всю дорогу в такт шагам повторяла она вслух, как мантру.
На станции взяла в кассе билет и стала ждать поезда. Когда проходящий состав остановился у платформы, Анастасия подошла к проводнице.
Та взяла билет, с любопытством прочитала справку об освобождении. Анастасия уже взялась за поручень, как сзади раздался хрипловатый крик:
– Мама!
Анастасия резко обернулась и увидела бегущего к ней Витю.
– Мам, вот деньги. Ты не думай, я заработал в мастерской у дяди Пети, – Витя протянул ей несколько смятых купюр.
– Что ты, сынок. У меня есть. – Но она увидела, как изменилось лицо сына, и сунула деньги себе в карман.
Потом обняла Витю, прижалась к нему.
– Ты такой взрослый. – Она еле сдержала слёзы.
Сердце разрывалось на части от нежности к нему, от страха за него.
– Посадка заканчивается, пройдите в вагон, – окликнула её проводница.
– Всё, сынок, пора. Я люблю тебя и всех вас. Я обязательно вернусь за вами. Помни про письма. – Анастасия чмокнула сына в загорелую щёку и быстро поднялась в вагон.
Проводница стала закрывать дверь. И тут Витя запрыгнул в тамбур.
– Куда? Слезай сейчас же! – Проводница стала выпихивать его на платформу.
– Вы что делаете? Он же ребёнок! – Анастасия вцепилась в сына.
Тут вагон дёрнулся, и поезд стал набирать скорость. Сквозь стук колёс Анастасия не могла разобрать, что кричала проводница.
– У меня есть деньги, вот, возьмите. – Анастасия стала пихать ей купюры, что несколько минут назад дал Витя.
– Не надо. На следующей станции лучше возьмите билет. Пройдите в вагон, – смилостивилась проводница.
– Спасибо, – поблагодарила Анастасия, и первая пошла по проходу между полками.
Они сели на свободную нижнюю полку и снова обнялись.
– Зачем? Зина в полицию заявит, нас будут искать, скажут, что я украла тебя. Только хуже будет, – отругала Анастасия сына.
– Не скажут. Я предупредил тётю Зину, что с тобой уеду.
– Как? – ахнула Анастасия.
– Она сказала, что я весь в тебя. Со мной одни проблемы. – Виктор хмыкнул.
Они сидели и смотрели в окно, за которым мелькали деревья и поля.
– Я много чего уже умею делать. Могу машины ремонтировать. Я паспорт с собой взял. Не бойся. Устроимся, заберём Гришку с Любой.
– Милый ты мой. – Анастасия погладила сына по светлым волосам. Потом положила голову ему на плечо.
Что их ждёт впереди – освободившуюся из тюрьмы мать и четырнадцатилетнего сына, сбежавшего от тётки? Кто знает.
Хочется верить, что у них всё получится. Ведь самое страшное осталось позади. Больше не надо бояться, вздрагивать от звука открываемых засовов, от приближающихся шагов в напряжённой тишине камеры по ночам.
А остальное Анастасия выдержит. Ещё молодая, сильная и здоровая, в обиду себя больше не даст и за сына постоит.
Всё будет хорошо, если рядом Витя, поверивший ей.
«Когда человек хочет убить тигра, он называет это спортом; когда тигр хочет убить его самого, человек называет это кровожадностью. Разница между преступлением и правосудием ничуть не больше»
Джордж Бернард Шоу
Автор: Живые страницы
